Синагога в Капернауме — самый яркий и самый спорный иудейский памятник позднеантичной Палестины. Нет ни одной синагоги ни на территории Израиля, ни в других регионах Средиземноморья и Ближнего Востока, который мог бы соответствовать Капернаумской синагоге по своему уровню. Она входит во все туристические и паломнические маршруты, ей посвящено множество научных публикаций и дискуссий, ее исследование активно продолжается до сих пор. Вопросы вызывает не только ее странное расположение рядом с практически единовременным христианским храмом в форме октагона, но и ее архитектурный стиль: синагогу можно было бы спутать с языческим святилищем, если бы не иудейские символы в декоре. Вероятно, существование этой синагоги или ей подобных объясняет талмудическое высказывание о том, что, если человек поклонился языческому храму, думая, будто это синагога, вины на нем нет, так как сердце его было чисто и направлено к небесам (ВТ, Шабат, 72б). Почему такой проект сочли подходящим для синагоги неподалеку от главного города позднеантичного иудаизма Тверии, где находились в то время патриарх и синедрион? На фоне прошлого непримиримого отношения мейнстримного иудаизма к греко‑римской культуре такое решение выглядит, по меньшей мере, странно. Можно ли датировать эту синагогу II–III веками, как на то указывают ее детали и планировка при поверхностном с ними знакомстве? И как можно объяснить то, что в ней в равной мере использованы греко‑римские и ранневизантийские детали, между которыми, казалось бы, должен быть разрыв примерно в 200–300 лет?
Синагога в Капернауме. Синагогальный зал. Фото А. КазарянаНесколько слов о самом Капернауме. Эта небольшое поселение, расположенное на северо‑западном берегу Галилейского озера и известное по археологическим находкам еще с эпохи ранней бронзы. Одной из последних археологических находок в Капернауме стала лодка длиной восемь метров, которая внезапно выступила из воды после засушливого лета 1986 года. Ее датировали I веком и поместили в музей кибуца Гиносар. После длительного перерыва деревня была вновь заселена в персидский период, а эллинистическую, римскую и ранневизантийскую эпоху можно считать временем расцвета Капернаума. Капернаум, или Кфар‑Нахум («деревня [пророка] Нахума»), не упоминается в Ветхом Завете, но лишь в Евангелиях — как место, где часто бывал Христос с учениками, произносил проповеди, совершал чудеса (Мк., 3:1‑5; Лк., 4:33‑36; Мф., 9:32‑33 и др.). В еврейских источниках Капернаум появляется поздно, например, в мидраше «Коелет раба» (1:25), который датируется VIII–IX веками. Греческие, латинские и арабские источники называют Капернаум местом, где был похоронен пророк Нахум, Иосиф Флавий утверждает, что этот город не участвовал в Иудейской войне, но его жители приняли отряд Иосифа после битвы с Агриппой II, Епифаний Кипрский в «Панарионе» рассказывает о Капернауме как об исключительно еврейском городе, куда был запрещен вход не только христианам и язычникам, но и самаритянам, а «Коелет раба» сообщает, что в Капернауме жили миним, еретики, занимавшиеся магией и, в частности, колдовством и принудившие р. Ханину проехать верхом на осле в субботу, после чего тому пришлось покинуть Галилею и провести остаток жизни в вавилонском изгнании. Еще один состоятельный иудейский житель Капернаума по имени Феодосий любил посещать горячие оздоровительные источники в Хамат‑Гадере, где спонсировал строительство синагоги. Его имя упоминается в надписи на ее мозаичном полу.
В ранневизантийский период состав населения меняется, христиане занимают видное место в общественной жизни и, возможно, составляют большинство. После опустошительного землетрясения 749 года Капернаум исчезает из источников, но археологически доказано, что поселение не было заброшено. Вновь о нем будут писать путешественники лишь в эпоху Крестовых походов, хотя их заметки едва ли можно назвать вдохновляющими: Бурхард Сионский в «Описании Святой земли» (1283) пишет о бедной рыбацкой деревне из семи домов на месте некогда процветающего
Теперь о самой синагоге. Сейчас это прекрасно отстроенный и организованный туристический комплекс, в центре которого располагается синагога, также прекрасно отреставрированная. Стены подняты на высоту нескольких метров, спорные детали аккуратно разложены вокруг строения. Но до реставрации от синагоги оставались лишь хаотично разбросанные детали и фундамент, не поднимавшийся выше одного метра над землей. Один из серьезнейших уронов был нанесен памятнику в конце XIX века, когда, протестуя против исследования синагог в Галилее европейскими и еврейскими археологами, арабы разобрали Капернаумскую синагогу. Тогда же были утрачены наиболее сложные элементы декора с изображениями различных существ, которые теперь реконструируются лишь предположительно. Если судить по нескольким рисункам, сохранившимся от предшествующего периода, здание находилось в относительно неплохом состоянии. История изучения синагоги — это настоящий детектив, который занимает целые тома трудов.
Итак, Капернаумская синагога была открыта в самом начале изучения библейских памятников Святой земли, в эпоху великих первооткрытий в археологии Израиля, — в 1838 году. В 1866 году заброшенную деревню посетил капитан Вилсон, идентифицировавший центральную постройку как новозаветную синагогу центуриона и датировавший ее I веком. Эта датировка долгое время не оспаривалась.
Капитан Чарли Вилсон был замечательной личностью. Его командировали в Иерусалим из Англии сначала для решения инженерных задач. В 60‑х годах XIX века он занимался тем, что налаживал водоснабжение в городе, составлял топографическую карту Иерусалима и окрестностей, участвовал в измерении уровня земной поверхности от берегов Средиземного моря до берегов Мертвого. В Иерусалиме он совершил несколько археологических открытий (знаменитая «арка Вилсона» рядом со Стеной Плача названа в честь него). Синагоги в Галилее, капернаумская в том числе, были исследованы во время экспедиции, которую он возглавил по инициативе английских властей: команда военных инженеров была высажена в Бейруте, маршрут пролегал в сторону Великой мечети в Дамаске. Между двумя этими пунктами Вилсон с помощниками открыл немало новых памятников. Другая его экспедиция была организована на Синай с целью поиска маршрута Исхода, а также древних и византийских памятников. Помимо археологических исследований, которые в то время были самым тесным образом связаны с военно‑охранными действиями, Вилсону порой приходилось напрямую участвовать в артиллерийских операциях. В 1882 году он возглавил экспедицию в Хартум (Египет) для усмирения восставших арабов.
С датировкой синагоги в Капернауме капитан Чарли Вилсон явным образом поспешил. К тому же его исследования повлекли за собой непредвиденные и печальные последствия: синагога, оставшись не защищенной ни землей, ни людьми, была разобрана арабами‑бедуинами. Предположительно, они заподозрили англичан в том, что те якобы искали сокровища, и после их ухода продолжили поиски, уничтожая памятник в надежде наткнуться на клад. Разграбление продолжалось много лет, части синагоги растаскивались для постройки домов или пережигались на известь. Ведь подобного высококачественного известняка в округе больше нет.
Реконструкции по Г. Колю и К. Ватцингеру. Южная часть синагогального зала и атриума, интерьер (в разрезе)Фото начала XX века. The American Colony and Eric Matson Collection. Библиотека конгресса США
В 1894 году территория древнего Капернаума спешно приобретается францисканским орденом, монахи которого оградили место синагоги забором и засыпали синагогу землей и даже посадили над ней деревья, чтобы предотвратить дальнейшее разграбление. Раскопки были продолжены самими францисканцами, прервались в годы Первой мировой войны и возобновились в 1921 году, когда была начата и реконструкция синагоги. В 1905 году францисканцы дали разрешение на исследование синагоги немецким ученым Генриху Колю и Карлу Ватцингеру, которые датировали синагогу началом уже не I, а III века. Важнейшую роль в восстановлении синагоги сыграл францисканский монах и доктор археологии Гаудент Орфали, который родился в Галилее и был арабом христианского вероисповедания. Он посвятил этому памятнику всю свою жизнь. Отдельные стены синагоги в начале его исследования возвышались до девяти метров над землей, но иные фрагменты пришлось выкорчевывать из разросшихся деревьев или выкупать у местных арабов, которые их использовали в кладке стен своих домов. К сожалению, деятельность Орфали была преждевременно прервана автомобильной катастрофой в 1926 году. Состояние, в котором находится синагога сейчас, — это результат преимущественно его реставрационных работ, а также еще одной попытки привести здание в порядок перед визитом Папы Римского Павла IV в 1964 году. Но тогда Министерству древностей Израиля пришлось прервать эту реконструкцию: монахи, зная по упоминаниям в раннехристианских текстах, что христианский храм должен быть базиликой, а не октагоном, начали выкладывать отдельные ее фундаменты и очертания.
В 1968 году работы возобновились под руководством ученых из Францисканской школы библейских исследований в Иерусалиме. Тогда же памятник передатировали из III века в конец V (450–475 годы) в связи с обнаружением в самом нижнем слое фундамента большого количества византийских монет периода императоров Маркиана (450–457 годы) и Льва I Макеллы (457–474 годы). Это открытие стало сенсацией, с тех пор и до наших дней бурная полемика относительно этих монет не прекращается. Так, М. Ави‑Йона предположил, что это спрятанный в начале V века клад, о котором впоследствии забыли. Ему справедливо возражает С. Лоффреда, замечая, что найденные монеты находились в самой глубине фундамента или под сиденьями, куда помещать какие‑либо предметы было затруднительно и бессмысленно, тем более когда речь идет о единичных и хаотично разбросанных монетах. Лоффреда считает, что данные монеты были так называемой «второй десятиной» (маасер шени), которую нужно было съесть (или — в случае выкупа — потратить) во время паломничества в Иерусалим. После разрушения Храма и запретов евреям посещать Иерусалим этот обычай видоизменился: деньги стали закладывать в основания синагог, что подтверждается и другими археологическими находками, например, в Мероте, Хоразине, Гуш‑Халаве.
Другое основание для датировки V–VI веками — коринфские капители синагоги, каждая из которых оригинальна и не повторяет другую, а по своим общим признакам они напоминают ранневизантийские капители.
Метрологические исследования подтверждают византийскую датировку памятника. Измерения величин показали, что для построения архитекторы пользовались византийским футом (31–32 см), а не римским (30 см): например, толщина стен — 64 см, то есть два византийских фута по 32 см. Византийский фут вытесняет римский примерно в начале IV века.
Высказывалось также почти фантастическое предположение о том, что сами христиане выстроили синагогу‑мартирий в Капернауме из остатков трех‑четырех синагог, заброшенных в III веке. Согласно этой гипотезе, синагога никогда не использовалась иудейской общиной по прямому назначению, но была христианским паломническим центром. В доказательство приводилось странное положение синагоги среди тесных городских построек недалеко от церкви‑октагона, а также боковой атриум, который встречался чаще всего в христианской архитектурной традиции Сирии. Но у нас есть описание входа в синагогу знаменитой христианской паломницы IV века Эгерии; если бы это был христианский мартирий, Эгерии был бы разрешен доступ в него, в то время как описываются лишь ступеньки, ведущие к синагоге, в которую она, судя по всему, не попала.
Капернаумская синагога очень выгодно расположена относительно других городских построек. Естественное возвышение местности подчеркивается также высоким подиумом. Синагога представляет собой трехнефный базиликальный зал, который делится двумя рядами колоннад по семь колонн в каждой. Третий ряд из двух колонн создает четвертый, поперечный неф. Угловые опоры в точке пересечения колоннад срастаются и превращаются в характерные для Галилейского региона двойные колонны, имеющие в горизонтальной проекции форму сердца. Все колонны подняты на стилобат и массивные пьедесталы, которые подчеркивают изолированность наиболее просторного центрального пространства и бокового обхода в форме буквы «П». Двухступенчатые сиденья вдоль всех стен кроме южной также поддерживают общий архитектурный ритм. Данная архитектурная композиция из трех колоннад известна как греческий ойкус, который часто встречался в римской архитектуре Египта, Италии, Малой Азии. Две бимы, расположенные по сторонам от главного входа внутри здания, заставляют предположить, что центральный вход был закрыт. Подобные случаи, когда главный вход даже закрывался решеткой, известны по местной римской архитектуре, в частности, в святилище II века в Кедеше.
Окно главного фасада в форме «сирийского» портика в виде треугольного фронтона на сдвоенных колонкахВся постройка ориентирована главным фасадом с пятью входами на юг, в сторону Иерусалима. С восточной стороны к синагогальному залу примыкает трапециевидный атриум (зал для встреч, возможно, бейт мидраш). Он был позднее пристроен к уже готовому зданию синагоги. В него, как в наиболее общественное место, ведут еще дополнительные входы. В синагогальный зал из атриума можно было попасть через единственную дверь. Синагогальный зал реконструируется как двухэтажный, а атриум — как одноэтажный, с открытым центральным пространством. С южной стороны перед синагогой и атриумом возведена узкая терраса в виде открытого портика, на который ведут два ступенчатых подъема с боковых сторон.
По всему внешнему и внутреннему периметру стены украшены пилястрами, которые соотносились с внутренним расположением колонн. В синагогальном зале они поднимались даже на второй ярус, создавая иллюзорную композицию колонного святилища (тип периптера). Подобные приемы были популярны в александрийской и набатейской школе II–III веков на территории Египта, Сирии и Палестины. Наиболее пышное оформление в синагоге имели дверные порталы, которые оформлялись пилястрами с капителями или четырьмя «перспективными» уступами. Не оставляет сомнения вторичное использование римских элементов (сполий) в качестве дверных перемычек, на которых встречаются изображения Эротов с гирляндами, сенмурфов (сказочных животных иранского происхождения), львов, орлов, пальм, вазонов, виноградных лоз и др. Над главным входом в атриум перемычка украшена иудейскими символами: дверью скинии, лулавом и этрогом.
Разнообразие деталей в синагоге отвечает известному в ранневизантийском искусстве стилю «varietas». Но, на мой взгляд, он был не результатом использования сполий, а результатом намеренного стремления к некоторой асимметрии. Подобные примеры известны еще в птолемеевской архитектуре Египта и затем в александрийской школе римского периода.
Центральный вход венчался арочным окном шестиметровой ширины, очертания которого подчеркивались мощным рельефом. Он опирался на пилястры дверного проема. Замковая часть арки украшалась изображениями венка из листьев, розетки и двух орлов, которые поддерживали двойной узел (т. н. «гераклов»). Арочный ритм данного окна повторяется по этому же фасаду глухой аркой и другим оконным проемом, оформленным сдвоенными колонками с диагональными желобками (каннелюрами) и фронтоном с раковиной.
Сохранились фрагменты карнизов, фризов и антаблементов (перекладин). Одни из них крайне простые по декору, сложнее декорирован фриз с фигурами львов в листьях аканфа: львы развернуты друг к другу целыми рядами, их ряды встречаются над главным фасадом синагоги. Над ними мог располагаться карниз из сочетания различных декоративных элементов: иоников (шаров яйцевидной формы), зубчиков (призм) и Лесбийского киматия (волн). Над ними выступал ряд больших и малых бусин (астрагалов), а снизу примыкала еще одна часть, украшенная чередующимися розеттами и консолями. Подобная форма карниза известна в региональной римской и набатейской архитектуре II–III веков.
Наиболее оригинальны изображения пятиколонного ионического фасада с центральной дверью на колеснице (скорее всего, скиния), двух орлов, обращенных друг к другу спинами, Козерога (или морского козла), которые занимают одну из перекладин. Возможно, они были частью зодиакального цикла или обозначали отдельные его символы, как это бывало в других синагогах. Декор другого фриза состоял из медальонов, внутри которых изображены различные розетты, вазоны, звезды Давида, звезды Соломона. Остроконечные листья медальонов по своим формам напоминают изображения подобных же мотивов на византийских мозаиках в храмах Иордании, и, таким образом, датируются V–VI веками.
Детали антаблемента с символическими и религиозными изображениями
Также во время раскопок были найдены две скульптурные фигуры львов и часть меноры, которые, вероятно, являлись частью ниши Торы. Повторяющиеся в декоре изображения орлов, львов, вазонов, которые каждый раз включаются в новые композиции и образуют сложные символические оси внутри постройки, свидетельствуют о хорошо продуманной программе и связывают убранство экстерьера и интерьера в единое целое.
В Капернаумской синагоге слились влияния птолемеевских храмов Египта, александрийской школы, набатейских святилищ, Баальбека, Пальмиры, непосредственно Рима. Большое значение для иудейской традиции имели росписи синагоги III века в Дура Европос, где уже были использованы многие иудейские символы и заложены отдельные конструктивные идеи, нашедшие свое воплощение в более позднем строительстве (например, окно на колонках). Произвольное соединение самых разных влияний может объясняться тем, что после кризиса III века и христианизации империи в IV веке были потеряны тонкие градации эволюционных этапов греческой, эллинистической и римской эпох; все достижения прошлых веков воспринимались как единый словарь приемов.
Разнообразие и запутанность материала можно хотя бы частично объяснить тем, что первоначальная синагога в Капернауме, вероятно, построена во II — начале III века. Именно ее видела паломница Эгерия в конце IV века. Характерно, что она описывает не тот ступенчатый подъем, который сохранился в ныне известной синагоге: в ее рассказе говорится, похоже, о высоком и широком лестничном пролете, как в синагоге в Хоразине, а найдена узкая терраса с едва заметными боковыми скромными подъемами. Находки, метрологические измерения и стилистика декора, которые подтверждают позднюю датировку концом V — началом VI века, свидетельствуют о новой и весьма значительной перестройке, во время которой активно использовались сполии римского времени. Они могли происходить из нескольких построек, из соседних городов или из самого Капернаума. Наряду со старыми деталями использовались и новые византийские (антаблементы с аканфовыми медальонами, иудейскими символами, а также некоторые капители), что объясняет различные стилевые характеристики декора. Нельзя также не учитывать запрет на строительство новых синагог, изданный Феодосием II в 439 году, — возможно, новое здание было выстроено под видом реконструкции старого. Высокий архитектурный уровень постройки может вполне объясняться близостью к главному центру иудаизма в Тверии, где могли быть и другие столь же роскошные синагоги, не дошедшие до наших дней (последние открытия доказывают эту теорию). Но это лишь частичное объяснение тех загадок, которые таит в себе капернаумская постройка.
