[<<Содержание] [Архив]        ЛЕХАИМ  АВГУСТ 2005 ТАМУЗ 5765 – 8 (160)     

 

«ШОША» – странствиЯ души

 

Драма на иврите

Постановщик Евгений Арье

Режиссер Лена Крейдлина

«Шоша (Странствия души)» Москва, 2005.

Израильский театр «Гешер» привез в Москву новый спектакль. В рамках фестиваля искусств «Черешневый лес» на сцене «Современника» состоялась российская премьера спектакля «Шоша (Странствия души)» по роману нобелевского лауреата Исаака Башевиса Зингера.

Зингера в России много издают, а этот роман переведен у нас первым. Он был опубликован в журнале «Урал» в 1990-м, через год вышел в московском издательстве «Текст», в новом веке его переиздала питерская «Амфора» (перевод Нины Брумберг). Так что зрители, собравшиеся в радиофицированном (спектакль шел на иврите) зале на Чистых прудах, некоторым образом были подготовлены к сценическому воплощению «Шоши».

Пьеса, написанная основателем и главным режиссером театра «Гешер» Евгением Арье, начинается с того, чем роман заканчивается: со случайной встречи в Тель-Авиве начала 1950-х годов двух людей, знавших друг друга по довоенной Варшаве. Эта «рокировка» сразу «переворачивает» восприятие тех, кто роман читал: им показывают новую, неожиданную версию.

В центре спектакля – история молодого писателя Аарона Грейдингера, его сложные взаимоотношения с оставленной, но не брошенной любовницей-коммунисткой Дорой, с американской актрисой Бетти Слоним, с женой варшавского богача-сиониста Селией Ченчинер, с подругой детства из бедного еврейского квартала Шошей, с горничной-полькой Теклой, с друзьями из клуба писателей – их философские и политические споры, их образ жизни, борьба идей… Всё это бурное цветение в польской столице – накануне второй мировой войны, перед Катастрофой, на краю гибели.

Постановщик Евгений Арье и режиссер Лена Крейдлина создали в спектакле постоянно меняющееся сценическое пространство. На белые движущиеся занавесы – одновременно элемент декорации и экраны – проецируются виды Средиземноморского побережья, кварталов Варшавы и Тель-Авива, фотографии ашкеназских евреев – жертв Холокоста. Это постановочное решение расширяет географические и временные рамки, превращает частную историю человека по прозвищу Цуцик в рассказ о трагедии целого народа в середине ХХ века в мрачноватых декорациях Восточной Европы.

Рисунок актерской игры напоминает ленинградский БДТ в классический его период: прямо-таки спектакль «Ханума», который многие помнят по телевизионной версии. Сходство неудивительно, Евгений Арье – ученик Георгия Товстоногова. Легкая дурашливость, местами водевильная спрессованность действия подчеркивают скорое и неотвратимое исчезновение той реальности, в которой герои существуют. Происходящее с ними – пир в преддверии Чумы. Все они это знают, все они зажаты между Гитлером и Сталиным. Действительность лишена логики, как лишена формальной логики «школа чистого гедонизма», релятивистская философия варшавского интеллектуала Файтельзона (яркое исполнение Йехезкеля Лазарова), изрекающего: «Еврею нужны три вещи: Тора, секс и революция. И, желательно, одновременно».

Один из персонажей, убежденный коммунист, после пыток и обвинений в «фашизме» чудом возвращается в Польшу из советского лагеря, куда он попал, переселившись в СССР, страну своей мечты. Выхода из этого капкана нет ни у кого, кроме Аарона Грейдингера (актер Алон Фридман), которому американка Бетти (актриса Эфрат Бен-Цур) предлагает заключить брак и перебраться в Америку. Но он, опять же вопреки логике, женится на бедняжке, как бы отказавшейся взрослеть, на остановившейся в умственном развитии Шоше.

«Всем нам предстоит сыграть свои маленькие роли и быть раздавленными», – утверждает варшавский философ Файтельзон. Но перед этим можно увидеть и запечатлеть в романе, в пьесе, в спектакле эпоху, обреченную на смерть. Возможно, для этого – впрочем, не осознавая свой поступок как миссию, – остается в Польше молодой писатель. Его Шоша – олицетворение традиционного еврейского уклада, быта, образа жизни, обреченного на исчезновение. Эта роль сложна для исполнения – непосредственность, детская незрелость в сочетании с женской чувственностью, – но актриса Шири Гадни находит для нее краски и смотрится убедительно. Алон Фридман, играющий главного героя, больше похож на жуира (тогда не было слова «плейбой»), бонвивана, кого угодно, только не на писателя.

Знакомый нашему зрителю по сериалу «Следствие ведут знатоки», находящийся в прекрасной актерской форме Леонид Каневский играет Сэма, колоритного американского миллионера, покровителя Бетти Слоним. Он тоже обречен, потому что смертельно болен, и именно в Варшаве узнает об этом. Только что он, влюбленный в Бетти, был полон иллюзий, и вот уже всё должно рухнуть по не зависящим от него причинам! Нельзя не отметить игру Эфрат Бен-Цур: в ее исполнении Бетти – роковая женщина, приносящая беду всем, кто к ней приближается. Сэм должен умереть, написанная для нее пьеса Грейдингера провалилась, и во всем этом она винит себя…

Предметы довоенного быта, расставленные на авансцене, – бюсты вождей, оленьи рога, массивный радиоприемник в полированном деревянном корпусе – «создают настроение», вызывают ностальгию по ушедшему времени. Меня особенно умилил диван с высокой спинкой и откидывающимися валиками, точно такой же стоял в квартире у моей одесской бабушки.

– Что вы сидите в темноте, хотела бы я знать? – спрашивает в финале актриса в темноту зрительного зала.

– Мы ждем ответа.

Российский зритель нечасто видит работы театра «Гешер». Основанный в начале 1990-х годов выходцами из российской театральной среды, привезенным в Москву спектаклем «Гешер» вновь подтвердил репутацию лучшего театра Израиля.

Александр Рапопорт

 

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

 E-mail:   lechaim@lechaim.ru