[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2006 ТЕВЕС 5766 – 1 (165)
Радикализм сегоднЯ
Симон Джекобсон
Cанкционированный фанатизм достиг невиданного размаха. В Торе рассказывается о знаменитом Пинхасе: он восстал против откровенных злодеяний, убил преступников и тем самым спас тысячи жизней. Потом Г-сподь вознаградил его «заветом мира».
Чему нас учит этот рассказ? Как нам относиться к современному фанатизму и его угрозам? Разве мало уроков преподала нам история на тему страшных убийств, совершенных религиозными экстремистами во имя Б-жие?
Новая серия взрывов прогремела в Лондоне.
Очередная машина взорвана в Ираке (остались ли вообще какие-то машины в Багдаде?).
Израиль на пороге гражданской войны. Еврей ополчается против еврея, а арабы усмехаются.
Растущее мусульманское население постепенно меняет облик Европы и мира.
Большинство из нас безмятежно спит, предаваясь снам в летнюю ночь.
Некоторые горюют о потере близких. Другие танцуют на свадьбах своих детей.
Циники находят всему этому удобное объяснение, приводя мудрые слова Шломо: «Поколение уходит, и поколение приходит, а земля пребывает вовеки… Что было, то и будет, и что творилось, то и будет твориться, и ничего нет нового под солнцем».
Да, так бы и нам пребывать благополучно в мире грез! Но стоит лишь копнуть, и мы сразу поймем, что под нами – кипящий котел.
Градус насилия повышается. Миллиард с лишним мусульман не собираются почтительно ожидать, пока Америка продаст им «кока-колу» и биг-маки (даже сделанные из мяса халяль). Мусульманский мир ведом собственной философией и страстной верой. Многие его идеи вполне благородны и поэтому привлекательны. При всех нынешних искривлениях и насилии справедливо признать, что в основе мусульманской веры – библейская Б-жественная весть, возвышающая и одухотворяющая материальный мир.
Однако же, как и все вероучительные системы, ислам не лишен питательной среды для радикализма. В своей крайней форме такой радикализм представлен мощным движением (никто не знает, сколько в нем членов, но многие влиятельные и богатые мусульмане состоят в нем), которое ведет жестокую борьбу с западным секуляризмом. В христианском и еврейском влиянии эти люди усматривают растлевающую силу, которую следует уничтожить.
Легендарный исламский интеллектуал Саид Кутб (казненный Насером в 1966 году), один из отцов современного мусульманского фундаментализма, в своих многочисленных трудах подводит философскую базу под войну ислама против западного секуляризма: «Если обратиться к корням и основам нынешнего образа жизни, то станет ясно, что весь мир погряз в джахилии (языческое неведение Б-жественной воли); никакой материальный комфорт и никакие высокие изобретения не преуменьшают этого неведения». Или в другом месте: «Человечество должно обрести новых лидеров… Важно, чтобы новые лидеры сохранили и приумножили материальные плоды европейского творческого гения, но также явили бы человечеству пока еще скрытые для него высокие идеалы и ценности, указали бы образ жизни, который гармонировал бы с человеческой природой, нес в себе позитивное и конструктивное начало, был бы реалистичен. Единственная система, которая отвечает всем этим ценностям и образу жизни – ислам».
Пусть вас не вводят в заблуждение теоретические выкладки. Кутб призывает к революции, чтобы покончить, и при необходимости насильственным путем, с джахилией.
Это не означает, что все мусульмане рассуждают подобным образом. Но не надо допускать ошибки, полагая, что мусульманскому миру свойственно безразличие. Мусульмане глубоко и страстно верят, и не откажутся от своих верований (собственно, и не обязаны отказываться) лишь потому, что они не нравятся западному миру.
Такие верования – рассадник радикализма, который неизменно порождает тысячи преданных последователей. Они готовы жертвовать своей жизнью в джихаде против мира, который, на их взгляд, враждебен Б-гу.
Никто не хочет признавать этот факт, потому что тогда нам предстоит вступить в слишком трудную борьбу. Западный мир избалован комфортом – как он сможет противостоять ярости тысяч религиозных фанатиков?
Пинхас дает нам убедительнейший ответ на этот вопрос. В Торе ясно высказывается отвращение к терроризму. Когда Авраам узнает о скорой гибели грешного Содома – скопища всевозможных преступников – он не радуется этому и не принимает участия в истреблении Содома, хотя сам Б-г повелел истребить город. Напротив, он умоляет Б-га пощадить людей. Точно так же поступает Моше, когда евреи сооружают золотого тельца и нарушают запрет на идолопоклонство, только что провозглашенный на Синае. Моше настаивает, чтобы Б-г простил их. В конечном счете через восемьдесят дней он добивается своего, апеллируя к тринадцати Б-жьим атрибутам сострадания и открывая дверь тшуве (возвращению) всех душ – высшей силе самого святого дня в году, Йом Кипура.
Тора исполнена любви и сострадания. В этом суть Торы, которую сформулировал рабби Акива: «Люби ближнего, как самого себя». По словам Гилела, «в этом и есть вся Тора; всё остальное – комментарий». Разумеется, Тора предупреждает об опасности быть «религиознее» Б-га и категорически предостерегает против проявлений агрессивности, якобы «санкционированных Торой». «Чтобы установить мир между мужем и женой, да сотрется Имя Мое, написанное в святости», – говорит Б-г. Вера не может быть использована в качестве оружия. Б-г никогда и никого не призывал организовывать «толпу линчевателей» и убивать неверных. Когда море поглотило египтян в наказание за их преступные деяния, Б-г упрекнул ангелов, славящих это событие: «Мои творения тонут в море, а вы поете?!»
Царь Давид вел справедливые войны, но ему не было разрешено построить Святой Храм: на его руках была кровь. Поэтому Храм построил его сын, Шломо, который был мирным человеком. В Талмуде рассказывается, что Сангедрин называли «кровавым», если смертный приговор выносился хотя бы раз в течение семидесяти лет! И такое название давалось не потому, что мудрецы были пристрастны или продажны, а чтобы подчеркнуть: смерть ужасна, даже если она оправдана законом.
История с Пинхасом является единственным позитивным примером санкционированного фанатизма. Почему в Торе прославляется пример такого фанатизма, несмотря на то, что его неверная интерпретация может привести к опасным последствиям?
Ответ содержится в следующем стихе: «Пинхас, сын Элазара, сына Аарона-священнослужителя, отвратил ярость Мою от сынов Израиля тем, что возревновал Моей ревностью среди вас, и не истребил Я сынов Израиля ревностью Моей».
Дополнительное упоминание деда Пинхаса, первосвященника Аарона (а не просто обычное «Пинхас, сын…»), призвано подчеркнуть особые черты Пинхаса. Аарон был человеком любви и мира. Мишна увещевает нас: «Будь среди учеников Аарона, люби мир и добивайся мира, люби все творения и приближай их к Торе».
Если бы Пинхас был агрессивен по природе, если бы он был сторонником религиозного радикализма, то это сулило бы беду. Пинхас же – человек мирный, спокойный. И даже этот акт фанатизма был направлен не на убийство, а на защиту невинных людей от убийства. Когда Пинхас увидел, что люди погибают вследствие творимых народом злодеяний и той скверны, что принес с собой Зимри, он восстал против собственной спокойной натуры, ради служения Б-гу и спасения жизней. Он был движим бескорыстием, а не личными предубеждениями. Стоит лишь проявиться личным интересам и склонностям, как человек перестает быть фанатиком.
Агрессию проявлял как раз Зимри из дома Шимона – того самого Шимона, которого Яаков упрекал за жестокость и необузданность.
Пинхас преподносит нам важнейший, поистине бесценный урок.
Наша сегодняшняя ошибка – в двух крайностях: религиозном радикализме и абсолютной вседозволенности. Фактически две эти позиции подпитывают одна другую, тесно сближаясь между собой. Брань, раздававшаяся многие годы в адрес религии, породила мгновенную негативную реакцию на всё, что «попахивает» религиозным фанатизмом или навязыванием религиозных взглядов. Если даже такая реакция вполне понятна, она не становится от этого верной: нередко реакция на нездоровую ситуацию сама может быть нездоровой.
Но что еще хуже фанатического нравственного релятивизма (порожденного религиозным фанатизмом) – так это пассивное безразличие, а то и радикальное безразличие (если таковое возможно). Есть хороший пример. Один парень спросил приятеля: «Что хуже, невежество или безразличие?» – а тот ответил: «Не знаю, мне это безразлично».
Глубокое безразличие – причем достаточно незаметное – это результат схватки обеих крайностей. Кто-то называет людей, которым свойственно подобное безразличие, «молчаливым большинством», кто-то – «невежественной массой» («ойлем Гойлем» на идише). Говорят также о немалом количестве людей, которые живут в состоянии «тихого безумия». Добавим сюда циников, ссылающихся на рефрен из Екклезиаста: «Ничего нет нового под солнцем»...
Но приходит мирный человек Пинхас и говорит, что есть иной выбор: никаких крайностей, никаких собственных предубеждений, никакой агрессии и безразличия, никаких зон насилия или комфорта. Пинхас учит нас простой самоотверженности – ради защиты и спасения невинных людей. Фанатическое рвение – но мирное.
Б-же вас сохрани представлять историю с Пинхасом как пример агрессии и насилия во имя религиозной веры! Самозащита и защита других людей – это совсем другое дело! Если вы остаетесь спокойным, видя, как убивают других людей, то вы – не мирный человек. Вы просто трус.
Поступок Пинхаса – это нечто прямо противоположное убийству из религиозного фанатизма. Насилие над другими людьми, тем более невинными, терпеть нельзя, чем бы оно ни было вызвано. Оправдание насилия, во имя ли религиозной веры или по иной причине, достойно осуждения и противоречит законам Б-жьим. Ненависть и убийство, проистекающие из религиозного чувства, – наверное, самое опасное явление, потому что «святая война» лишь маскирует личную агрессивность.
Некоторые известные писатели заявили, что терроризм в Израиле оправдан, поскольку там эти действия преследуют определенную цель, а вот в Лондоне терроризм никак нельзя оправдать. Смешно, если бы не было так трагично, предполагать, что в одном случае терроризм приемлем, а в другом – нет. Это как если бы кто-то мог «понять» зверства нацистов против евреев, но не против американцев… Если жестокий терроризм «приемлем» (точнее, «понятен, хотя и достоин осуждения») в Иерусалиме, то он становится «приемлем» в любом другом месте, и отсюда лишь шаг до насилия в Лондоне, Париже, Москве, Нью-Йорке и Пекине.
Нацистский террор предельно ясно показал: несправедливость в одном месте – это несправедливость повсюду. Ненависть к одному народу – это ненависть ко всем народам. И самый большой урок: безразличие к насилию и жестокости, проявляемым по отношению к одной группе людей, – это безразличие к насилию против всех. Здесь мы неразделимы – для добра и зла. Лучше всех об этом сказал Черчилль: «Миротворец кормит крокодила в надежде на то, что крокодил съест его последним».
С другой стороны, Пинхас учит нас: если религиозная вера употребляется во зло и служит оправданием жестокости, то не следует впадать в противоположную крайность и отказываться от защиты любых ценностей. Мы по-прежнему должны различать добро и зло, уроки прошлого должны научить нас борьбе самоотверженной, но не жестокой.
Мы являемся свидетелями масштабного противостояния религиозного и светского. Борьба на Ближнем Востоке, распространяющаяся на Азию, Африку и Европу, лишь усиливается. 11 сентября напомнило Америке, что в мире действуют разрушительные силы.
Хотя и в меньшем масштабе, подобное противостояние назревает в Соединенных Штатах. Идут ли споры об эволюционизме и креационизме, праве на жизнь и смерть, абортах или запрете на вывешивание Десяти Заповедей в классах – всё это продолжение долгой истории борьбы за первенство между религиозным и светским.
Как некогда было сказано, «призрак бродит» по миру. Но призрак не коммунизма, а заключения мира с Б-гом, которое должны совершить люди. Такое время рождает лидеров. Необходимо новое видение. Или же нужно еще раз открыть для себя вечное, вневременное видение?
Что нам действительно нужно – так это страсть, но проникнутая смирением. Нам нужен Б-г – проникнутый любовью и состраданием. Насилие, охватившее мир, дает невиданную доселе возможность выйти из самодовольной спячки и вступить в фанатическую битву за правду и справедливость.
Нам нужен сегодня фанатизм! Но не фанатизм смерти, а фанатизм мира. Нужен истинный Пинхас, который поднимется и бросит вызов привычному мышлению.
Мы призваны собрать все силы в фанатической и страстной борьбе против всех форм экстремизма и насилия, в том числе тех, что опираются на религиозный фанатизм. Чтобы противостоять страсти обманутых душ, готовых взорвать себя, нам нужно фанатически отстаивать и утверждать Б-жественные принципы справедливости и мира – в духе единства и любви, питаемой самоотверженностью.
Народам мира, религиозным сообществам всей земли необходимо фанатическое единение, чтобы вместе громко заявить: мы не потерпим и не примем насилия ни в каком виде – ни в Иерусалиме, ни в Лондоне. Религиозная вера должна быть направлена не на ведение войн, а на утверждение духовных ценностей, на установление законов, отстаивающих права человека и сохранение его индивидуальности в многообразном мире. Нам нужно потребовать от исламского мира – а также от мира христианского, еврейского, от приверженцев всех религий и конфессий – руководствоваться принципами, установленными Авраамом, отцом всех народов, чтобы утверждать глубочайшие ценности чести и достоинства. Бороться с языческими силами нашего мира – но не посредством насилия, а распространением света и тепла.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru