[<<Возрождение] [Архив]        ЛЕХАИМ  МАРТ 2006 АДАР 5766 – 3 (167)     

 

Прогулка по Белому городу

Тира, Офиусса, Алба Юлия, Левкополь, Аспрокастро, Четатя-Албэ, Аккерман… Город, носивший около 20 имен, имевший свое войско, чеканивший свою монету, введший в 57 году н. э. собственное летоисчисление… Город, которому больше 2500 лет и который, по данным ЮНЕСКО, входит в число десяти древнейших городов мира, сохранивших непрерывное существование. Этот ровесник Афин и Рима стоит на берегу Днестровского лимана, неподалеку от совсем юной (всего-то 200 лет!) Одессы, и с 1944 года носит новое имя – Белгород-Днестровский.

Тогда боялись мы султана;

А правил Буджаком паша

С высоких башен Аккермана…

А. С. Пушкин, «Цыганы»

Знаменитую Аккерманскую крепость, сохранившуюся (в отличие от Измаильской) по сей день, воздвигли в период с XII до середины XV века. Начинали ее строить генуэзцы, продолжили турки, но тот вид, который она имеет сегодня, она приобрела с конца XIV до середины XV века, в период владычества молдавских господарей.

Город видел множество завоевателей – от греков и гуннов до татаро-монголов и турок. Был под властью Рима, входил в состав Киевской Руси, хозяевами его были венецианцы, генуэзцы, венгры, поляки, молдаване. С 1484 года – в течение 300 лет – он находился «под турками», затем вошел в состав Российской империи, с 1918 по 1940 год был частью Румынии, в 1944 году – присоединен к Советской Украине.

Эти камни помнят Геродота, хана Ногая и султана Баязида; бывали здесь князья Кий, Игорь, Олег, Святослав. В 1789 году ключи от города принимал Михаил Кутузов, тогда еще майор; посещали эти места и двое ссыльных – Овидий Назон и Александр Пушкин, побывали здесь Максим Горький, Леся Украинка…

С начала ХIX века он, как часть Бессарабии, принадлежал России. Тогда, после очередного передела Польши, Аккерман вошел в черту постоянной еврейской оседлости, однако евреи в древнем городе появились с незапамятных времен.

В советскую эпоху Белгород-Днестровский был чудным городом, в котором работало несколько приличных предприятий, располагались разнообразные учебные заведения и воинские части. Жители его были веселы и радушны, а замечательный климат, близость моря, недорогое бессарабское вино и богатейшая история края, подкрепленная живой иллюстрацией – таинственной громадой крепости, настраивали и на милые житейские радости, и на философские размышления. Но заводы встали, воинские части расформировали, раскопки на территории крепости прекратили. Аккерманцам стало не до веселья и не до созерцания…

Лишь упрямые евреи (те, которые не уехали) вспоминали прошлую, довоенную еврейскую жизнь, пытаясь при этом возрождать нынешнюю. Стоя на многометровой толщины крепостной стене, жизнерадостный экскурсовод по имени Марина убежденно доказывала нам, что евреи в этом городе появились в 70-х годах новой эры, вместе с греками. Отец Марины хозяйничал в милом винном погребке Аккермана, как по-прежнему продолжают называть город его жители, и тему «О древности иудейского народа на берегах Тираса» (древнее название Днестра) мы продолжили в его душевной компании…

Однако главными нашими гидами по Белгороду стали раввин Юга Одесской области Фишл Чичельницкий и председатель местной иудейской общины Владимир Маркович Кричевский. Два «столпа», на которых держится еврейская жизнь этого города. А одним из первых «объектов» нашей экскурсии стало… старое еврейское кладбище.

…Слово «погром» вошло во многие языки мира – это факт, которым «великий и могучий» вряд ли может гордиться. Впрочем, виноват в этом скорее не русский язык, а российская история… Погромы не обошли стороной и солнечную Бессарабию, и Белый город – Аккерман.

Первые еврейские погромы в России произошли в 1821, 1859, 1871 годах в Одессе и уже в 1862 году – в Аккермане. Основными их участниками были местные греки, основной причиной погромов – банальная конкуренция, поводы же для них измышлялись самые разные и удивительно нелепые. 1903-й – год страшного кишиневского погрома… 1905 год вписан в черные страницы истории Ростова-на-Дону, Одессы и Аккермана. Жертвы этого погрома были похоронены на местном еврейском кладбище.

 

Владимир Кричевский по образованию историк, ему скоро 80 лет, 52 из которых он проработал директором школы, преподавал историю, право… Он показывает могилы погибших во время погрома 1905 года. Установленные на них памятники – в форме спиленного дерева. Здесь же захоронен и оскверненный во время погрома свиток Торы…

«Городу нашему больше 25 веков, а еврейскому кладбищу – порядка 2000 лет, оно одно из древнейших на Украине, – рассказывает Владимир Маркович. – Сохранились очень древние захоронения. Например, здесь похоронен советник турецкого паши».

Кладбище занимает территорию больше 4 гектаров. Многие годы пребывавшее в запущенном состоянии, постепенно оно обретает «цивилизованный вид». Спасибо землякам, живущим в Израиле. Оказывается, там существует общество бывших жителей Аккермана, именно его члены собрали небольшую сумму с целью привести в порядок могилы на еврейском кладбище своего родного города. «Старые могилы совсем заросли, – объясняет рав Фишл, – поэтому на собранные деньги мы наняли людей, подрезали деревья, вывезли ветки, облагородили кладбище, привели его в порядок».

Сегодня, спустя десятилетия, на еврейском кладбище Белого города на Днестре погребальный обряд вновь совершается в соответствии с еврейским законом. Но что такое несколько десятилетий атеистических самодурств советской власти по сравнению с двадцатью веками существования древнего кладбища? Ведь здесь сохранились могилы, которым по 800, 900 и 1000 лет!

Рассказывает раввин Фишл Чичельницкий: «Все, кто хочет сегодня похоронить своих близких на еврейском кладбище, делают это по еврейскому закону. В Одессе есть “Хевра Кадиша” – оттуда приезжают, покойника кладут на пол, обмывают – мужчина или женщина, в зависимости от того, кто умер. А мы собираем миньян, у нас есть саван – тахрихим. Единственное, у нас молодых мало, поэтому обычно солдаты могилу копают, а так – никаких отступлений от еврейского закона, ни в чем…»

Рав Фишл продолжает свой рассказ об истории Белого города. Оказывается, до войны в Аккермане было пять синагог, – до настоящего времени сохранились две. В наступившие на Украине новые времена иудейской общине вернули два здания – Хоральной синагоги на улице Кирова, бывшей Еврейской, и синагоги ремесленников на Измаильской, где сейчас находится Еврейский культурный центр.

«Хоральная синагога в этом здании была до 1940 года, румыны против этого не возражали. Но, поскольку Румыния была королевством, единственным требованием было, чтобы на здании, помимо могендовидов, была корона. Евреи и тут “выкрутились” – еврейской Короной Всевышнего они заменили румынскую… При синагоге существовала миква, но она не сохранилась. В советское время в здании Хоральной синагоги был спортзал... Мы забрали ее почти шесть лет назад, в 2001 году прошел первый пасхальный сейдер. Сегодня в синагоге, слава Б-гу, есть свиток Торы, переданный из Одессы раввином Гиссером. Та Тора, которая когда-то была в аккерманской синагоге, пропала во время войны. В местном музее хранится свиток Торы, и старики говорят, что это именно та, которая когда-то была в Хоральной синагоге Аккермана, – но документов на этот счет, увы, не сохранилось…»

Рассказ раввина продолжает председатель общины Владимир Кричевский: «В синагоге ремесленников сохранилась женская галерея. В Хоральной синагоге на Кирова тоже был балкон для женщин, но его разрушили. А в синагоге ремесленников спасло то, что сразу после войны здесь устроили военный склад. Потом сделали спортивную школу, но внутренняя планировка в целом осталась прежней».

Именно в здание синагоги ремесленников на Измаильской в августе 1941 года оккупанты согнали 600 евреев, которые не успели покинуть город. Отсюда их повели к каменоломне, заставили вырыть для себя яму – и расстреляли…

Мы подъезжаем к территории порта. Недалеко от ворот – небольшой памятник, поставленный общиной, оградка… Раньше на этом месте находился каменный карьер, где добывали тот самый камень-известняк, или ракушечник, из которого построена крепость и практически весь город. В этом карьере их и расстреляли. Памятный знак стоит на месте расстрела, а останки невинных жертв перезахоронены на старом еврейском кладбище…

 

Части Красной Армии оставили Аккерман в ночь с 25 на 26 июля. Утром 26 июля сюда вошли оккупационные войска. Город начали «освобождать» от евреев, коммунистов, активистов и других «неблагонадежных элементов». По свидетельствам очевидцев, расстрелы производились в нескольких местах: в крепости, в каменоломне, около бойни, на армянском кладбище, в районе еврейской больницы. Всего в августе–сентябре месяце 1941 года немецко-румынские оккупанты расстреляли и замучили почти 4000 евреев – за то, что родились евреями, и около 300 человек других национальностей – по подозрению в «неблагонадежности».

(Из книги Леонида Дусмана «Помни! Не повтори!»)

 

Наша экскурсия была бы неполной без участия уважаемого члена еврейской общины, ее старейшины и, по сути, габая белгород-днестровской синагоги – Якова Кельмановича Фрехтера. Он родился в Аккермане в 1923 году, но, несмотря на почтенный возраст, еще ездит на велосипеде. В основном на рыбалку – ловит бычков в Днестровском лимане. Иногда берет с собой рава Фишла.

Реб Яков окончил «Талмуд-Тору» и «Тарбут», знает иврит, приходит на каждую молитву… Когда впервые спустя много-много лет рав Фишл надел тфилин Якову Кельмановичу, тот плакал: в этой синагоге, на этом самом месте, у него была бар-мицва… Вплоть до недавнего времени реб Яков был старостой старого аккерманского кладбища, по еврейскому обряду хоронил многих, кто сейчас лежит в этой древней земле…

В общении он очень прост, спокоен и доброжелателен. Яков Кельманович производит впечатление человека, который много лет назад понял несколько важных вещей, которые и помогли ему пережить румын, Советы, войну и послевоенное лихолетье. Наверное, произошло это важное событие где-то здесь, в старой синагоге на Еврейской улице. И наверное, об этих вещах он узнал от какой-то очень значимой в его жизни личности: может, от отца, а может, от такого же уважаемого и мудрого, как отец, человека. Именно это знание помогало ему жить так, что никакие страхи и никакие власти не могли замутнить его сознания, его понимания жизни – ее приоритетов и духовных ценностей…

Рассказывает Яков Фрехтер: «В том дворе, где мы сейчас молимся, было три синагоги, две из них снесли. Сохранилась Хоральная синагога – конечно, она уже не такая, как была, здесь был женский балкон, другая планировка. При советской власти сделали пристройки и теперь требуют, чтобы мы отдали им бешеные деньги за эти пристройки, которые никому не нужны!

Когда мне было лет 14–15, я пел в хоре этой синагоги. Я еще помню, как в 1930-х годах мы выезжали с хазаном по селам, на еврейские праздники, – в Сарату, Староказачье и другие. У нас был хор мальчиков, мы были в капюшонах, подпевали хазану… А так мы пели здесь, в Аккермане, в синагоге. Это было при румынах. При советской власти никаких религиозных мероприятий не было.

Здесь я прошел бар-мицву: специально наняли меламеда, который меня готовил, как и что нужно исполнять… Тогда в синагоге собирался полный зал. Несколько синагог было в городе, и в каждой – полно народу…

Синагогу отобрали сразу, когда пришла советская власть, – в 1940 году, в августе месяце, я тогда окончил ремесленную гимназию. Как раз когда нас, как они говорили, “освободили”. А через год началась война. В общем, нас от румын “освободили” и сразу отобрали синагогу! И тогда все стали собираться у нас дома, мы жили на частной квартире. Это продолжалось все годы после войны».

Отец реб Якова был уважаемым в общине человеком, сидел на почетном месте у восточной стены. Когда пришла советская власть, он стал собирать евреев у себя и, по сути, организовал молельный дом.

«В 1975 году он умер, но там жила сестра, и люди продолжали ходить в наш дом и молиться. Это было довольно опасно – могли донести… Миньян был всегда. На той квартире собирались, пока сестра не уехала в Израиль. Она уже умерла, в Израиле похоронена…»

Якова Фрехтера война застала во Львове, где он учился на курсах киномехаников. «Только через два года я случайно встретил своих родителей на Кавказе, в Орджоникидзе – они там работали в колхозе. Потом мы были в Марийской АССР. Там я заработал “Доблестный труд”. В 1947 году вернулся в Аккерман. В военном госпитале проработал киномехаником 20 лет. Потом перешел работать в типографию, где проработал фотоцинкографом тоже ровно 20 лет. Травил цинк, портил здоровье… И тут и там стал ветераном. А сейчас я имею одну синагогу, пенсионер».

Яков Кельманович говорит, что в Аккермане было очень много еврейских зданий. Его слова подтверждает и председатель общины Владимир Маркович: до 1940 года еврейской общине принадлежало 11 зданий! Однако у двух уважаемых людей Белгорода – разные взгляды на бывшую еврейскую собственность.

«Я четыре года учился в “Талмуд-Торе” – сейчас там средняя школа № 2. Ну ведь не отберешь у детей школу! – говорит реб Яков. – Затем я учился в еврейской гимназии “Тарбут”, сейчас в этом здании районная больница. Но ведь не будешь больницу закрывать! Здание еврейской больницы Аккермана тоже построено на еврейские деньги. На ее открытие в 1938 году приезжал сам румынский король Карол II. Было очень торжественно, маккабисты с флагами, с оркестром прошли колонной к этой больнице, а после открытия больницы король поехал в Шабо смотреть виноградники. Так вот, сейчас в замечательном здании этой больницы, где каждый кирпичик оплачен евреями, находятся роддом и женская консультация города Белгорода-Днестровского. О чем тут говорить…»

По некоторым сведениям, на строительство аккерманской еврейской больницы денег дал Максим Каролик – уроженец Аккермана, из патриархальной хасидской семьи. Каролик был замечательным тенором: сначала учился в Одессе, потом стал студентом Петербургской консерватории, до Октябрьской революции пел в Мариинском театре, а после нее эмигрировал в Штаты. И в то время, о котором мы говорим, он уже был известным в США коллекционером, меценатом, распоряжался миллионами. Он-то якобы и выделил крупную сумму на строительство еврейской больницы в родном городе.

Еще одно еврейское здание, сообщил нам Владимир Кричевский, – на нынешней улице Суворова, в доме № 11. Здесь был еврейский Дом престарелых, во дворе которого находилась мацепекарня. После войны из него сделали офицерское общежитие, а в мацепекарне – помещение для прачки. В настоящее время старший комсостав устроил там себе квартиры. На улице Московской, 13, по словам председателя общины, находился еврейский банк, и в нем была молельная комната.

Владимир Маркович считает, что его обязанностью как председателя является, помимо всего прочего, защита еврейской собственности. «Я 15 лет руковожу этой общиной. Если председатель отказывается от собственности общины, он не может быть председателем», – убежден он. И Владимир Маркович самоотверженно воюет за здания, принадлежавшие когда-то аккерманским евреям.

«В 1940 году население города составляло 25 тысяч, из них чистокровных евреев – 4 тысячи, – рассказывает Владимир Кричевский. – У евреев был закон, по которому десятую часть своего заработка отдавали общине – на помощь, на строительство. В Аккермане было 11 еврейских зданий, из них 5 синагог. Община их строила, содержала, платила. Ни царская Россия, ни Румыния, ни Советский Союз не вкладывали ни копейки, а потом сразу всё отобрали и ничего не заплатили...

– Не хочется обострять отношения, мы пока молчим, – вздыхает председатель общины. – Но список есть, в горисполкоме все официальные документы – в каком здании что находилось. Просто не хочется вызывать огонь на себя, надо решать вопросы мудро, чтоб не говорили, что “евреи захватили город”…»

Мемориал памяти погибших евреев в годы ВОВ.

Наше знакомство с Белым городом продолжалось, и, конечно, рав Фишл не мог не включить в маршрут экскурсии предмет своей особой гордости – еврейскую школу и детсад «Ор Авнер». Утопающее в цветах и зелени симпатичное здание «стало еврейским» около шести лет назад.

Рассказывает раввин Фишл Чичельницкий: «Мы с женой Леей приехали сюда в декабре 1999 года на Хануку – это был мой первый праздник здесь, как раз третья свечка Хануки. Сразу это стало нашей мечтой – открыть детский сад и школу! Познакомился с мэром города, руководителем гороно. Город Белгород-Днестровский традиционно многонациональный, не антисемитски настроенный, поэтому нам дали хорошее здание – бывшего ведомственного сада местного Завода сопротивлений. Ему всего 11 лет, очень повезло, что именно оно нам досталось. До лета 2000 года мы решали вопросы с помещением, документами, и всего за полгода открылись. Я считаю, что в этом сыграли роль не мои силы – помогли силы Ребе и Всевышний…»

Здесь есть своя охрана, кухня, дети находятся целый день, учатся, играют, гуляют, спят. Школа и садик являются филиалом одесского негосударственного учебно-воспитательного объединения «Хабад Ор Авнер». Директор школы Владимир Сорокин и учителя в большинстве своем педагоги высшей квалификации, они участвуют во всех семинарах системы школ «Ор Авнер», методических объединениях одесского комплекса «Хабад Ор Авнер».

«У нас очень продуктивная совместная работа с одесской школой, ее директором Яковом Шостаком, – говорит рав Фишл. – Да и город нас поддерживает. В белгород-днестровской крепости проходит ежегодный праздник “Бессарабское подворье” – наши дети там выступают, мы представляем общину, готовим национальные еврейские блюда, бывает очень весело. Наши дети регулярно занимают первые места на всевозможных конкурсах – и городских, и областных. Летом, уже пять лет подряд, мы организуем совместный детский еврейский лагерь с другими общинами Юга Украины».

При школе работает хореографический, вокальный и другие кружки, на каждый праздник – своя программа с призами и подарками. «На все праздники, которые организует община, приход детей обязателен, причем не одних, а с родителями», – продолжает рав Фишл. У ребят 16-ти лет и старше – своя программа, они участвуют в выездных семинарах, праздничных мероприятиях.

При школе также работает воскресный клуб для тех детей, которые не смогли попасть в школу. Аккерман – город многонациональный, здесь очень много смешанных браков, надо к тому же учитывать и «интернациональное» атеистическое воспитание советской поры. Случается, что бабушки и дедушки ходят в синагогу, активно участвуют в жизни общины, а их внуки, по Алохе, уже не могут учиться в этой школе или ходить в садик. Таким бабушкам и дедушкам бывает очень трудно объяснить, почему всю жизнь им в лицо бросали «жидовская морда», а теперь их внуков не принимают в бесплатное еврейское учебное заведение… Для этих детишек и работает воскресный клуб – со своей программой обучения и развлечений, кружками и праздничными мероприятиями. И бабушек, и дедушек привлекают – они вместе с внуками приходят по воскресеньям в школу, занимаются в своих кружках и клубах.

Я. Фрехтер и раввин Ф. Чичельницкий.

Занятия женского клуба тоже проводятся в помещении школы «Ор Авнер». Постоянно приходят около 35 женщин – занимаются изучением иврита, традиций, кулинарией, рукоделием…

«Школы и садики “Ор Авнер” в Белгороде и Измаиле открывались одновременно, почти шесть лет назад, – продолжает рассказ раввин. – Здесь всё работает и обеспечивается “от и до”. Дети, учителя, воспитатели, кухня, питание, автобусы – всё это единая система, которая, благодаря поддержке и продуманной политике фонда “Ор Авнер”, функционирует как единый организм».

…В древнем Белгороде бытует масса легенд: об отпечатке ступни Геракла на скале у реки Тирас; о могиле поэта Публия Овидия Назона, чье имя носит город на другой стороне Днестровского лимана, прямо против Аккермана – Овидиополь; о некрополе Тиры, хранящем несметные сокровища; о загадочном толмаче князя Олега, жившем в Белом городе; об острове Тирагетов, на месте которого появился Днестровский лиман…

Синагога.

Об одном местном обычае рассказали нам другие добровольные экскурсоводы – актеры театра «Бейт лец» Юрий Панченко и Юлия Осадчая. «Раньше была здесь традиция: если человек хотел приехать в город, то он должен был привезти сюда камни, которыми мостили улицы, – на себя и на каждого из членов своей семьи. Этими “импортными” булыжниками и крыли аккерманские мостовые…»

Сейчас, к сожалению, в Белгороде всё происходит с точностью до наоборот: остатки древней крепости растаскивают все кому не лень. Причем, говорят, тащат не только камни, но даже ядра, засевшие в толстых стенах…

Больница.

Впрочем, всё меняется. Хочется верить, что трудные времена минут, и в Белый город на Днестре вновь начнут привозить камни – возрождать его былое величие.

Раввин Ф. Чичельницкий.

 

И. Карпенко

 

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Бессарабия – область между реками Прут и Днестр. На западном берегу Днестровского лимана в VI веке до н. э. выходцы из Милета основали город Тира (от названия реки Тирас – «быстрая»), одну из первых греческих колоний в Северном Причерноморье. Во второй половине IV века до н. э. Тира поддерживала тесные торговые и культурные связи с эллинским миром. Город вынес немало разрушительных набегов. Во II–III веках н. э. здесь наряду с греками и римлянами жили представители многих племен – геты, даки, скифы, сарматы; были здесь и евреи. Рим предоставил местным купцам право беспошлинной торговли, защищал полис от нападений кочевников. Позже город стал важным пунктом на торговом пути «из варяг в греки». К V–VI векам н. э. Причерноморье заселяют славянские племена, он становится одним из южных форпостов Киевской Руси. В XII–XIII веках город входил в состав Галицко-Волынского княжества. Затем на 500 лет край стал местом кочевий Ногайской орды. К концу XIV века город становится крупным торгово-ремесленным центром и портом. Здесь была генуэзская фактория, недолго город находился под властью Великого княжества Литовского, а затем признал главенство молдавских господарей.

Почти столетие Белгород являлся столицей Южной Молдавии. Этот период был отмечен бурным развитием торговли, ремесел, заметным экономическим подъемом. Выдающийся ученый и писатель XV века Юрий Дрогобыч (Котермак), проживавший некоторое время в Белгороде, характеризует его как «довольно крупный ярмарочный центр». Господарь Молдовы Штефан Великий в середине XV – начале XVI века имел деловые и дружеские связи с евреями, жившими в Бессарабии. Один из советников господаря, а также его личный врач были евреями. Кроме того, Штефан Великий не один год боролся за торговый путь через Килию и Белгород, по которому проезжали негоцианты, и был заинтересован в экономических связях с местной еврейской диаспорой.

С конца XV века город в составе Османской империи. В 1770 году после сражения при Кагуле турецкий гарнизон сдался русским войскам, но окончательно в состав Российской империи город вошел, как и вся Бессарабия, в начале XIX века.

Еврейские общины образовались в Южной Бессарабии уже в XVI веке. К концу XVIII века большое количество евреев проживало во всех городах Бессарабии и во многих деревнях. Их численность в 1812 году оценивалась в 20 тыс. человек – в основном евреи-ашкеназы, но были среди них и сефарды. В XVIII–XIX веках евреи в Бессарабии занимались мелкой торговлей и шинкарством.

Бессарабский губернатор князь С. Д. Урусов писал: «В Бессарабии в 1903 году проживало около 250 тыс. евреев, составлявших примерно 11% всего населения губернии». По данным историка А. И. Защука, в 1858/1859 учебном году из 399 школ, насчитывавшихся в Бессарабии, 129 были еврейскими.

В 1920 году в Бессарабии было 267 тыс. евреев. Как и в других частях Румынии, они испытывали на себе враждебное отношение основного населения и страдали от антиеврейских мероприятий, подозрительности правительства и придирок администрации. Ухудшилось и экономическое положение бессарабского еврейства. Всё это многих евреев побудило эмигрировать.

Разговорным языком большинства евреев Аккерманского и Измаильского уездов оставался идиш; значительным влиянием в этих местах пользовался хасидизм. Несмотря на противодействие румынских властей, культурная и общинная жизнь евреев Бессарабии в 1920–1930-х годах продолжала развиваться. Еврейские детские сады, школы «Тарбут», дома для престарелых, больницы функционировали в Измаиле, Аккермане и других городах. Однако к концу 1922 года политика правительства изменилась, и многие из этих школ были превращены в румынские.

28 июня 1940 года в Бессарабию вступили советские войска. Тогда здесь проживало около 300 тыс. евреев, включая беженцев из других районов Румынии. Еврейские общинные, партийные и общественные учреждения и организации, существовавшие в Бессарабии при румынской власти, были закрыты.

Немецко-румынские войска оккупировали Молдавию в конце июля 1941 года. Многим евреям удалось эвакуироваться. Большая часть Молдавии вошла в состав губернаторства Бессарабия, объявленного составной частью Румынского королевства, меньшая – в состав губернаторства Транснистрия (Заднестровье). В сентябре началась депортация евреев Бессарабии в концентрационные лагеря и гетто Транснистрии. Туда было отправлено около 75 тыс. евреев; тысячи из них были уничтожены по дороге, лишь треть осталась в живых к моменту освобождения.

 

[ << Назад ]  [ Содержание ]

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.

E-mail:   lechaim@lechaim.ru