[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ СЕНТЯБРЬ 2007 ЭЛУЛ 5767 – 9(185)
От ужаса улыбаяcь...
23 июля в Берлине на 94-м году жизни скончался известный сценарист, режиссер и драматург Джордж Табори.
Табори родился в роковом для Европы 1914 году в Будапеште в семье венгерских евреев. Отец его был журналистом, прекрасно говорил по-немецки и в начале 30-х годов отправил сына учиться в Германию. Табори видел, как приходили к власти гитлеровцы, и понимал, чем это грозит. В 1936 году он сбежал в Лондон – вечное бельмо на глазу тоталитарных режимов, стал корреспондентом «Би-би-си». После войны перебрался в Америку, писал киносценарии (по ним ставил фильмы, в частности, А. Хичкок), учился у Лии Страсберг, занимался театральными постановками. На его счету пятьдесят пьес, четыре романа, бесчисленные рассказы и радиоспектакли, переводы для Бертольта Брехта.
Табори характеризовало удивительно человечное отношение к своим, так сказать, идейным врагам. «Я жил в одной комнате с человеком, который был национал-социалистом, – незадолго до смерти вспоминал он о годах учебы в Берлине. – Мы с ним часто спорили, но он никогда не тыкал мне в нос, что я еврей. И вообще он был неплохим парнем». Отец Табори погиб в концлагере, мать чудом осталась жива. Спустя много лет, уже будучи знаменитым, Табори вспоминал эту историю: «Когда советские войска освобождали Будапешт, она хотела укрыться от уличных боев в подвале дома одного своего знакомого, но тот ее не впустил. И она через весь город, в любую минуту ожидая налета, пошла к другому знакомому. Тот спуститься в подвал разрешил, но предупредил, что там уже скрываются тридцать венгерских нацистов. Она спряталась вместе с ними, ожидая, когда закончится битва за Будапешт. Как-то она отлучилась в туалет, и вдруг в окно заглянул русский солдат. Это забавно звучит, но именно так оно и было, и в тот момент моей маме было не до смеха. Она тут же достала “еврейскую звезду”, с которой должен был ходить каждый еврей как представитель низшей расы, и эта звезда ее спасла. Спустившись вместе с русским в подвал, она сказала, что эти нацисты тоже евреи. И их никто не тронул. Так моя мать, у которой гитлеровцы убили мужа и многих родственников, спасла тридцать нацистов».
Вспоминал он и о том, как в начале 30-х годов увидел одиноко стоящего у окна Гитлера и почувствовал к нему большую жалость. А позже – и к Эйхману, когда тот сидел в стеклянной будке перед лицом своих судей в Иерусалиме.
Такой взгляд обеспечил ему успех в Германии, жители которой очень болезненно относятся к своему нацистскому прошлому. В 1968 году, в разгар студенческих волнений, он вернулся в мучительно памятный Берлин и поставил в театре имени Шиллера спектакль «Каннибалы», в котором узники концлагеря убивают и намереваются съесть одного из «своих» – и при этом состязаются в остроумии по поводу нечеловеческих условий лагерного заключения. Немецкая публика сразу же приняла черный юмор Джорджа Табори, в котором звучала и непреходящая еврейская меланхолия. Только он один мог назвать Освенцим самой известной шуткой немцев, обыграв созвучие слов Witz («шутка») и Auschwitz – немецкого названия Освенцима. Не случайно, присуждая в 1992 году Джорджу Табори престижную премию имени Георга Бюхнера (кстати, первому среди авторов, не пишущих по-немецки), жюри обосновало свой выбор так: у Табори «за каждой шуткой скрывается катастрофа». Не случайно и то, что его любимым режиссером был Бертольт Брехт, а любимым театром – основанный им «Берлинер ансамбль», с которым он работал и в последние годы.
Получив мировое признание, Табори предпочитал именовать себя не режиссером (это слово напоминало ему слово «режим» в самом зловещем значении), а «постановщиком». «Я старейший из работающих ныне театральных деятелей мира», – с удивлением отмечал он.
Михаил Дзюбенко
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.