[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ФЕВРАЛЬ 2010 ШВАТ 5770 – 2(214)
Эпистолярная история болезни
Давид Гарт
Режиссер Адам Эллиот
Мэри и Макс
Австралия, 2009
Дорогие зрители мультфильма с моим участием!
А также те, кто его не смотрел и смотреть не будет. Потому что, как говорит мой психоаналитик, невежливо кого-либо исключать, а моя мама говорила, что хороший еврейский мальчик должен всегда и со всеми быть вежливым. Так вот, этот мультфильм – про меня и мою подругу по переписке, девочку Мэри Дэйзи Динкл из Австралии, – был создан в прошедшем 2009 году, впервые показан на открытии фестиваля «Сандэнс», получил призы на фестивалях в Аннеси, Берлине и Загребе, а также номинировался на «Оскар», который является нашей главной американской наградой за кино, и я думаю, что мы с Мэри Дэйзи Динкл можем по праву этим гордиться.
В мультфильме рассказывается про нашу с Мэри Дэйзи Динкл переписку, которая длилась с 1976 по 1994 год, то есть 18 лет, или 216 месяцев, или 6570 дней. За это время Мэри Дэйзи Динкл выросла с 8 до 26 лет, а я – с 44 до 62. Также за это время произошли другие события, как то: умер отец Мэри Дэйзи Динкл, умерла мать Мэри Дэйзи Динкл, умерла моя рыбка Генри, умерла моя слепая соседка, которая любила угощать меня супом, и еще кое-кто умер, но об этом я не буду говорить.
Я вам расскажу, с чего началась наша переписка, но из-за чего она прерывалась и чем она закончилась, рассказывать не буду, потому что мысли об этих событиях вызывают у меня следующие эмоции: недоумение, удивление, обиду, страх, страх, страх, страх, – и легко способны довести меня до панической атаки. Так мой психоаналитик называет моменты, когда я стою на стуле в углу комнаты, засунув пальцы в рот, и раскачиваюсь, поскуливая. Такие атаки могут продолжаться долго, а главное – могут закончиться госпитализацией, а этого я совсем-совсем не хочу, потому что в лечебнице мне запрещают есть шоколадные хот-доги и делают очень болезненные уколы.
Так вот, наша переписка началась с того, что Мэри Дэйзи Динкл узнала от своей мамы, что в Австралии детей находят на дне пивных кружек, и спросила меня, как обстоит с этим дело в Америке: достают ли у нас детей из банок с колой или откуда? И я ответил ей то, что в свое время узнал от своей мамы: дети появляются из яиц, которые высиживает уважаемый раввин; если ты католик, яйца высиживает монахиня, ну а если атеист – грязная проститутка.
Когда я печатаю на своей печатной машинке этот ответ, я каждый раз слышу смех из зала, где сидите вы, дорогие зрители мультфильма с моим участием. И хотя я не знаю, чему вы смеетесь, мне приятно, потому что книжечка, которую я всегда ношу с собой, чтобы распознавать человеческие эмоции по выражению лица, говорит, что это хорошо, когда смеются. Гораздо лучше, чем когда орут или плачут или поднимают брови домиком, а уголки рта опускают вниз. Но время от времени, взглядывая с экрана в зал, я вижу именно такое выражение на ваших лицах, дорогие зрители мультфильма с моим участием. За много показов, которых только в Америке было 3244, а в Австралии… впрочем, тут я могу ошибиться и потому не буду писать эту цифру, так вот, за много показов я понял, что это выражение появляется на ваших лицах тогда, когда вы видите на экране признаки моей болезни, и означает сопереживание или сочувствие.
Поэтому надо теперь поговорить о моей болезни. Когда я был в лечебнице, мне сказали, что я страдаю синдромом Аспергера, который является разновидностью аутизма. Таких, как я, немного. Они не умеют и не очень-то желают общаться с окружающими. Не понимают, что чувствуют другие, и сами неспособны выразить свои эмоции. Сосредоточены на себе и зациклены на своем одном каком-нибудь увлечении, в котором стремятся к полноте и доскональности. Я, безусловно, ходячая (хотя и с трудом) иллюстрация этого синдрома. Я с детства не понимаю других людей, и поэтому у меня нет настоящих друзей, зато есть воображаемый друг и подруга по переписке, нет постоянной работы, зато есть постоянный психоаналитик, и при этом я отнюдь не дурак – кубик Рубика собираю за считанные секунды. Я просто образцовый аспергер. Примечательно, что к тому же я – образцовый киношный еврей. Я живу в Нью-Йорке – городе, населенном одними Горовицами да Финкельштейнами. Я атеист, что неожиданно для еврея, но при этом ношу кипу. Я вырос в кибуце, что само по себе удивительно для Америки, и при этом – среди хасидов. Не знаю, как вы, дорогие зрители мультфильма с моим участием, но моя юная подруга по переписке наверняка думает, что евреи – это такие люди, которых высиживают раввины и воспитывают в кибуцах строгие хасидские мамаши, затем они теряют веру в Б‑га и переезжают в Нью-Йорк, где страдают психическими расстройствами, глухи к чувствам окружающих и постоянно консультируются с психоаналитиком, что, впрочем, не приносит им облегчения.
Моя мама рассказывала мне, что раньше, когда евреи еще не жили в Америке, их все ненавидели, и считалось, что они уродливые, хитрые и жадные. Теперь – слава Б‑гу, в которого я не верю, – это не так, теперь считается, что евреи наполняют Нью-Йорк, как шоколадки – мой карман, и полны внутренними проблемами, как мой карман – шоколадками. Только имейте в виду, дорогие зрители мультфильма с моим участием, не у всех Аспергер – Аспергер только у меня, остальные – просто невротики.
Ваш американский друг Макс Джерри Горовиц
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.