[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ОКТЯБРЬ 2002 ХЕШВАН 5763 – 10 (126)
Меламеды из Малаховки
Семен Чарный
Тихий подмосковный поселок Малаховка, расположенный к юго-востоку от Москвы по Московской железной дороге, в 1920-е годы волею судеб превратился в один из центров расселения евреев в регионе. Вероятно, толчок этому дало то, что именно в Малаховке был размещен в начале 1920-х еврейский детский дом, организованный Евсекцией. В 1926 году в Малаховке жили уже 805 евреев. Здешнее еврейское население еще более возрастает после введения института прописки в 1933 году, сделавшего доступ в Москву крайне ограниченным и нормированным. К концу 1930-х в поселке проживали 1660 евреев при населении 16 300 человек. При том, что среди населенных пунктов Московской области по абсолютной численности евреев Малаховка занимала только пятое место, процент евреев среди населения здесь был самым высоким. В других местах он редко превышал 6 процентов. Судя по данным, приводимым российским исследователем Ю. Сноповым, Малаховка вместе с близлежащими поселками и городами Перово и Кусково образовывала так называемое восточное направление еврейского расселения в пригородах Москвы. Как и более крупное в численном отношении северное направление, куда входили северные окраины Москвы, – поселки Лосиноостровский, Мытищи, Перловка, Тайнинка, Мамонтовка, а также Клязьма и Пушкино, где большое количество евреев появляется позднее, – восточное направление было местом, где жили наиболее традиционные группы еврейского населения, лучше других сохранившие особенности быта еще прежних мест своего проживания на территории бывшей черты оседлости.
В двадцатые годы в Малаховке существовало практически все, что нужно для полноценной еврейской жизни. Здесь был рынок, на котором можно было купить живую птицу, там же можно было найти резника. В поселке были частники, официально изготовлявшие и продававшие мацу. Несколько магазинов и аптека в Малаховке принадлежали евреям, причем в некоторых из магазинов можно было купить и кошерные продукты.
В двадцатые же годы появляются и первые еврейские захоронения на Малаховском кладбище. В дальнейшем его еврейский участок разрастается, и это кладбище становится вторым по значению еврейским кладбищем в окрестностях Москвы. С начала 1920-х годов здесь функционировал (с 1926 года – нелегально) постоянный миньян, располагавшийся по улице Свердловской, дача № 12. А в 1932 году во Втором Кореневском тупике, на участке № 18, принадлежащем А. Альтерману, группой верующих евреев было построено деревянное здание, которое стало использоваться в качестве молельного дома. В тридцатые годы Малаховка также выделяется еще и в качестве центра печения мацы. Многие москвичи в те годы приобретали мацу именно там...
Следует особо отметить, что именно Малаховка была одним из крупнейших центров хасидизма в Московской губернии. В поселке было много любавичских и брацлавских хасидов, которые устраивали здесь фарбренгены – своего рода «вечеринки», на которые стекались хасиды со всей Москвы. Не случайно, именно в Малаховке остановился р. Иосеф-Ицхок Шнеерсон после своего освобождения из-под ареста в 1927 году. Также в Малаховке жил и другой известный религиозный деятель – раввин Москвы Яаков Клемес, который переехал сюда в 1929 году после того, как ему, лицу духовного звания, лишенному в связи с этим избирательных прав, было запрещено проживать в столице. В тридцатые годы Малаховка становится резиденцией одного из ближайших помощников Ребе Раяца – р. Янкеля Маскалика из Журавичей по прозвищу Янкл Журавицер.
С конца двадцатых годов минувшего века положение иудаизма в СССР неуклонно ухудшается. В 1929 году были выпущены законодательные акты, лишавшие служителей культа избирательных прав. Тогда же избирательных прав были лишены и бывшие «нэпманы». Люди, попавшие в эти категории, кроме избирательных лишались также права на получение продовольственных карточек, что было весьма ощутимо в период коллективизации. Они не могли работать в органах государственного управления, поступать в высшие учебные заведения и на рабфаки, получать бесплатную медицинскую помощь в государственных медицинских учреждениях, государство не предоставляло им жилье, им запрещалось жить в пределах крупнейших городов страны. И для того, чтобы избежать всего этого, многие люди вынуждены были покидать места своего постоянного проживания и переезжать туда, где никто не знал об их прошлом.
Часто такими местами становились большие города, в том числе и Москва. Те же «лишенцы», которые к 1929 году уже проживали в столице, вынуждены были перебираться в Московскую область. Одним из центров их расселения стала Малаховка. Одновременно со всем этим, а именно с начала тридцатых годов ГПУ, до того не сильно интересовавшееся подмосковными евреями, также обратило свое неблагосклонное внимание на религиозных евреев Малаховки. Особое внимание политической полиции привлекло то, что в поселке продолжала существовать система еврейского образования – действовало несколько хедеров и ешива. Летом 1934 года в Малаховку в качестве посланцев Ребе приехали раввин Ш. Левин и бывший торговец А. Дрезнер и при содействии того же Янкеля Маскалика к зиме 1934-1935 годов ими были организованы 4 хедера, где обучалось в общей сложности 23 человека. Обычно хедер располагался в частном доме, куда приходило несколько – от четырех до восьми – детей или подростков. Больше в одном хедере обычно не обучали, дабы не привлекать внимания соседей. Определенным стимулом для посещения хедеров было обещание меламедов, что все семьи, чьи дети будут учиться в хедерах, получат вызовы в Палестину. Преподавателями были сам р. Янкель Маскалик, отец и сын Горелики, М. Авцон и появившийся в Малаховке в 1934 году Аба Левин, бежавший из трехлетней ссылки, к которой он был приговорен в том же году за попытку нелегального перехода границы с целью выезда в Палестину. М. Авцон (р. в 1909 году) и еще один активист Хабада – Шломо Матусов (р. в 1916 году) ездили в другие города и организовывали там хедеры, то же делал меламед Исаак Гольдин. А р. Янкель Маскалик также занимался благотворительностью, раздавая неимущим хасидам – сам или через других лиц – часть валюты, которую он получал из-за рубежа от Ребе.
В сентябре 1935 года в рамках разворачивавшегося «Большого террора» было, видимо, принято решение о разгроме малаховского «контрреволюционного гнезда». Кроме сети религиозного образования НКВД заинтересовал тот факт, что именно в Малаховке была собрана задержанная в 1934 году на границе при попытке ее перехода группа из 18 молодых хасидов, большая часть из которых сбежала из ссылки и вновь очутилась в Москве и в Малаховке. Руководило операцией 7-е отделение секретно-политического отдела НКВД. Первым за решеткой оказался самый молодой из обвиняемых – 24-летний Аба Левин, арестованный 11 сентября 1935 года. А через три дня, 14 сентября, была дана санкция на арест 60-летнего Маскалика по обвинению «в проведении работы по оборудованию хедеров и ешибохеров» и «распространении ложных слухов о якобы проводящихся в СССР гонениях на верующих евреев». Спустя 6 дней в тюрьму отправился 35-летний Яков Гольдин. 1 октября обвинение было предъявлено 61-летнему Лазарю Горелику и его 26-летнему сыну Менделю.
Арестованные держались твердо, отрицая все обвинения по принципу: «не знал, не видел, не принимал участия, никаких поручений никому не давал». Максимум, что согласился признать арестованный Мендель Горелик – в Малаховке есть несколько хедеров, но сам он их никогда не видел, а лишь слышал от некой еврейки, чье имя запамятовал, будто однажды она видела группу молодых евреев, изучающих религиозные книги. Не удивительно, что следователи, чьей задачей на тот момент было не сфабриковать несуществующий заговор (как несколько лет спустя), а выяснить реальную структуру малаховской организации любавичских хасидов, довольно часто срывались на откровенную брань и заявления типа: «Вы даете ложные показания!»
Впрочем, у следствия был свой источник – некий Я. Е. Брусиловский, видимо, не желавший отдавать сына в хедер и попытавшийся избавить его от обучения путем доноса в НКВД. Он подробно расписал все еврейские структуры, что существовали тогда в Малаховке.
После полуторамесячного следствия было готово обвинительное заключение. Арестованные обвинялись в воспитании еврейской молодежи в националистическом клерикальном духе. Очевидно, под этим подразумевалось обучение религии и настойчивые требования посещать синагогу, соблюдать Шабос (уходить с работы на государственных предпритиях, где это не удается, где нельзя кошерно питаться и прочее). Их обвиняли и в антисоветской агитации и подготовке к выезду за рубеж (так, рассматривались, например, требования о выезде в Палестину), а также в распространении слухов о «якобы проводящихся в СССР гонениях на верующих евреев»... Кажется, ясно, что этакое лицемерие даже комментировать не надо – само «судебное дело» было живым подтверждением этих «слухов». Обвинительное заключение признавало, что представшие перед судом имели большое влияние на еврейскую молодежь и детей. Впрочем, приговор был довольно мягок – три года ссылки.
После ареста и осуждения р. Я. Маскалика начинаются неприятности у Малаховской общины. В 1936 году А. Альтерман подал в народный суд Ухтомского района Московской области иск к Когану, который, по мнению истца, незаконно занял часть принадлежащего ему жилого помещения. В ходе разбирательства суд установил, что возведенное на участке, принадлежащем Альтерману, здание – не сарай, как утверждал последний, а еврейский молельный дом. В связи с этим отдел коммунального хозяйства Ухтомского района обратился в суд более высокой инстанции с требованием: лишить Альтермана всего земельного участка общей площадью в 210 квадратных метров, где находилось данное строение. В документе назван и повод для подобного требования – здание используется не по назначению. Дело дошло до Верховного суда РСФСР, который постановил: изъять у Альтермана данный участок и передать его отделу коммунального хозяйства. Неизвестно, как складывалась судьба дома в последние предвоенные годы. Но, по всей видимости, он был не очень нужен отделу коммунального хозяйства, потому как во время войны верующие евреи снова занимают данный дом, а в 1945 году их право на него признают и советские власти. Наконец, 2 августа 1945 года по этому адресу регистрируется, «как ранее действовавшая», еврейская община и официально располагается синагога.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru