[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ЯНВАРЬ 2009 ТЕВЕТ 5769 – 1(201)
Между ангелом и бесом
Григорий Канович
Очарованье сатаны
М.: Текст; Книжники, 2009
(серия «Проза еврейской жизни»). – 320 с.
Почти культовый писатель для советских евреев 70-х (один из немногих, дерзнувших в эпоху государственного антисемитизма затрагивать ту самую проблему), Григорий Канович в своей новой книге продолжает художественное исследование предвоенного литовского еврейства.
Уже сама композиция романа, действие которого стартует с иудейского кладбища в крохотном литовском городке и на нем же финиширует, указывает на неизбежность трагической развязки. Кладбище – точка соприкосновения жизни и смерти, начала и конца. Здесь трудятся престарелая Данута-Гадасса, унаследовавшая титул хранительницы этого места от свекра, и ее сын Иаков. Сюда рано или поздно попадают все. А в такие тревожные времена – в начале второй мировой войны, в преддверии Великой Отечественной – скорее рано, чем поздно. Немцы уже заняли Польшу, а в местечке Мишкине никто и думать про войну не думает: «Сталин и Гитлер – друзья», – разъясняют простодушному сплетнику Брегману, предрекшему нападение немцев, в НКВД.
Подчас сокрушаясь, подчас иронизируя, Канович открывает читателю сложный, естественным ходом скользящий к пропасти, смешной и страшный в своем абсурде мир: «Через некоторое время сыщики, как и подобает настоящим большевикам, не ждущим милостей от природы, поднялись на поверхность не с пустыми руками, а с двумя банками засоленных на зиму белых грибов и двумя бутылками сваренного Ломсаргисом впрок отборного пшеничного самогона».
«Время вселенской ненависти и противоборства» наступило задолго до начала войны. И если евреи могут ждать от прихода нацистов лишь гибели, то литовским жителям Мишкине, замученным сталинским режимом, новая диктатура только на руку. Они и на свинец не поскупятся, лишь бы убрать с флагштоков красные знамена. Вот и бывший подмастерье Юозас приходит к своему опальному хозяину-портному с винтовкой в руках. «Хорошему портному везде хорошо, а плохому и в раю плохо», – считает Банквечер (который в такт пулеметным очередям строчит на «Зингере» костюмы) и потому берет с собой в «ссылку» только самое необходимое: нитки да иглу.
Не все так безмятежны, как Банквечер: большинство евреев бегут из города следом за Красной Армией. Тех, кто остался, ждет один конец: быть расстрелянными в Зеленой роще своими же согражданами – если не закадычными друзьями, то знакомыми с детства.
«Эленуте силилась понять, почему сатане, который всякий раз прикидывается Мессией, удается заманить человека в свои сети и сделать прислужником зла? Чем он его подкупает и очаровывает? Может, тем, что в отличие от Г-спода Б-га, он требует от человека не жертвенности, а жертв, обещая в награду не призрачное Царство Небесное, а земное, немедленное счастье, и находит виновников во всех его бедах и напастях?» Очарованная жизнью Эленуте, внутренне протестуя, принимает навязываемые фермером Ломсаргисом новое имя и крещение. Очарованный Эленуте Ломсаргис прячет ее от враждебных глаз новой власти на хуторе.
Канович помещает персонажей в условия тихого, как кладбище, существующего и развивающегося по своим законам местечка, куда вторгается инородное тело войны. И как результат: Мишкине раздроблено на полюса – литовцы и евреи, живые и мертвые, убийцы и жертвы, Каин, Авель… Между тем, «земля добрей и справедливей нас. Она прибежище для всех и не допытывается у мертвого, откуда он пришел и какой веры». Вот и вьется нить сюжета вокруг кладбища, которое, невзирая на разгулявшихся мародеров, продолжает хранить «первозданную тишину».
Мировой конфликт отдается в каждом персонаже внутренней, персональной войной добра со злом. Вечной войной ангела и беса, где исход битвы определяет человек. Даже предателя Юозаса, смело отконвоировавшего хозяина с дочерью на расстрел и поселившегося в их доме, терзают ночные кошмары и угрызения совести. Ждавший прихода немцев Ломсаргис, рискуя жизнью, укрывает еврейку в своем доме. Принявшая христианство Эленуте, узнав о смерти родственников, жаждет подобной кончины.
Смерть духовная в романе «Очарование сатаны» опережает физическую. А уж за первой неминуемо следует и вторая. Когда – вопрос времени. Непослушно, как бы изо всех сил сопротивляясь автору и судьбе, герои подходят к неизбежному концу, а читатель – к не оставляющему надежды, вторящему кладбищенским воронам завершающему повествование жутковатому авторскому: карр, карр, карр…
Максим Бурдин
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.