[Архив]        ЛЕХАИМ  ЯНВАРЬ 2011 ТЕВЕТ 5771 – 1(225)

 

Дорогой шем-тов

Вадим Аминов

Кинус а-шлухим – традиционный съезд посланников Любавичского Ребе – прошел с 3 по 8 ноября (с 26 хешвана по 1 кислева) в Нью-Йорке. Более 4500 посланников со всех уголков Земли съехались в эти дни в Бруклин, в штаб-квартиру движения в квартале Краун-Хайтс.

Своими впечатлениями об этом событии делится известный бизнесмен, один из главных меценатов московской еврейской общины Вадим Аминов.

На воскресном банкете по поводу съезда посланников Любавичского Ребе танцуют Геннадий Боголюбов, Эдуард Эльштейн и раввин Шмуэль Каминецкий.
Бруклин, 8 ноября 2010 года

 

Кульминацией съезда обещал быть грандиозный воскресный банкет в большом ангаре на бруклинском пирсе, прямо на берегу медленно катящего свои темные воды Гудзона. Там-то и ожидалось «большое собрание» числом не меньше четырех тысяч черных шляп, на которое мы отправились вместе с моим новым другом – еврейским бизнесменом и филантропом Джорджем Рором, с которым познакомились за шабатним столом. Открыл гала-банкет один из лидеров всемирного движения «Хабад» раввин Моше Котлярский. Затем перед многотысячной аудиторией выступил президент днепропетровской еврейской общины, известный во всем мире меценат и филантроп Геннадий (Цви-Гирш) Боголюбов, на плазменных экранах вспыхивала видеопрезентация «Шлихут. Семейное дело». На протяжении банкета меня не оставляло удивительное, крепнувшее с каждой минутой чувство причастности к очень большому и очень важному делу, осознание той огромной роли, которую играл и продолжает играть в современном мире Любавичский Ребе. А еще переполняла меня гордость за причастность к семье любавичских хасидов. И как тут было не вспомнить днепропетровца Боголюбова, мудро заметившего: «I’m not partner, I’m part», как было не почувствовать себя частью целого, в особенности когда слились в едином танце четыре тысячи человек.

Какое-то время спустя, прогуливаясь по шумному, гомонящему залу, я понял, что уже – «part», и, будучи «part»’ом, раскланиваюсь с друзьями, встречавшимися мне не раз на отдыхе, в командировках или просто случайно, если в этом мире может что-то происходить «просто случайно»…

Тут были и раввин Даниэль Белаш из Сан– Тропе, раввин Александр Каллер из Май­ами, раввин Йосеф-Ицхак Певзнер из Парижа, раввин Пинхас Альтгойз из Израиля… (Что уж тут говорить об обширной географии Российской Федерации.)

В какой-то момент эти четыре тысячи человек, собравшиеся в бруклинском ангаре на пирсе, стали не просто моими сокровниками, но сокровниками-одноклассниками, сокровниками-однокурсниками: все мы, положившие руку на плечо друг друга, были спаяны одной идеей, одним духовным лидером – Ребе Менахемом-Мендлом Шнеерсоном.

Точкой накала съезда обычно является чествование посланников Ребе в знак признания их самоотверженности и преданности учению. Так было и в этот раз. Выступающие шли друг за другом, под драпированным навесом с яркими фонарями, одно благозвучное гало-речение сменяло другое. Старались никого не забыть, не упустить даже самую малость. Мы не забыли посланников в Мумбаи, гибелью своей освятивших Имя Всевышнего, не забыли хасидскую семью, сменившую раввина Гавриэля Гольцберга и его жену Ривку в деле заботы о материальных и духовных потребностях евреев Индии. Пусть пошлет им Г-сподь то же гостеприимство, то же уважение и любовь к ближнему, терпение и терпимость. Пусть счастлив будет маленький Моше, попавший в заложники к варварам и спасенный няней-индианкой, ведь он – все, что осталось от семьи Гольцберг, атакованной террористами.

Но не менее интересное событие ждало меня, когда я принял приглашение раввина Берла Лазара поехать на фарбренген в синагогу 770.

В сорокаметровой комнате собралось в тот вечер не меньше четырехсот человек. Ораторство, свойственное нашему народу, не прекращалось. Рассказывали истории из жизни Ребе и его хасидов, теплота обстановки подогревалась «лехаимом», частенько лившимся за шиворот из-за битком набитой людьми залы, угощения тоже, порою небезопасно, передавались через наши головы… Я ловил себя на мысли, что более теплой компании не видел уже много лет, а такого духовного подъема, пожалуй, не испытывал никогда!

Особое впечатление произвел на меня хасид Шем-Тов, сильно подогретый «лехаимом»: именно благодаря ему я поверил, что возможна настоящая дружба между пожилым торговцем сюртуками из Бруклина и сорокалетним бизнесменом из Москвы. Стерев в сознании возрастные и прочие различия, я почувствовал момент исключительного счастья, внезапного подъема над всем материальным, – момент бессознательной любви к каждому еврею.

Около четырех часов утра я вспомнил, что лейтмотивом форума являлась тема сохранения еврейской семьи, и поехал к жене в гостиницу… Когда наутро я проснулся, почувствовал на своих устах счастливую улыбку. А моя жена, взглянув на меня, поняла: уезжаем из Нью-Йорка не только полные впечатлений от прекрасного шопинга на Мэдисон и 5-й авеню, но и с багажом духовных и физических сил на целый год, до следующего съезда посланников Ребе.

Приехав в Москву, я поделился впечатлениями с раввином Лазаром. А он в ответ рассказал мне, что слышал, как один хасид говорил другому: «Мне показалось, будто Ребе присутствовал тогда среди нас...»

  добавить комментарий

<< содержание 

 

ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.