[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ АВГУСТ 2012 АВ 5772 – 8(244)
«Бубновый валет»
Москва, галерея Нащокина, до 30.9
Петр Кончаловский. Ветлы на Волхове. 1926 год
Выставку живописи и графики авторов «Бубнового валета» из собрания музея-заповедника «Абрамцево» в прошлом году уже показывали в петербургском музее Гавриила Державина.
Сейчас настала очередь Москвы, куда привезли работы и участников объединения «Бубновый валет», и экспонентов его выставок — Александра Осмеркина, Ольги Розановой, Василия Рождественского, Аристарха Лентулова и других авторов. Их вдохновляли поиски Сезанна и его последователей, своей целью они ставили «распространение современных понятий по вопросам изобразительного искусства».
Многие из этих художников годами работали в Абрамцево, как Петр Кончаловский и местный дачник Илья Машков, или по соседству, в Сергиевом Посаде и Хотькове, как Роберт Фальк. Последнему принадлежит точное и лаконичное определение творческой манеры объединения, формально возникшего в 1911 году (первая его выставка открылась в декабре 1910-го в Москве на Большой Дмитровке), — «живописная живопись». Это определение относится и к наследию самого Фалька. В абрамцевской коллекции есть его «Натюрморт. Бутылки» 1912 года и «Автопортрет» 1906 года, а также его портрет 1910-х годов кисти Елизаветы Потехиной, первой жены художника.
Не все современники сразу оценили этот новый для русского искусства тип «живописности». Если Яков Тугендхольд видел в авторах «Бубнового валета» «тяготение к прекрасной плоти вещей», то Сергей Маковский в «Силуэтах русских художников» писал о них в начале 1920-х как об обещающих многое, но не более того: «...талантливы и Кончаловский, и Гончарова, и Ларионов, и многие другие, но картины их — как бы ни относиться к избранному ими направлению — оставляют впечатление <…> не доведенных до конца опытов. Между ними нет мастера, который бы приобрел широкое влияние на современников… Я уж не говорю о влиянии за пределами родины». Но пройдет время, и выяснится, что именно эпоха «Бубнового валета» окажется ключевой в биографиях большинства его участников. Формально же она завершилась в декабре 1917 года чтением доклада на тему «Заборная живопись». Его авторами были Бурлюк, Малевич и Каменский — те, кому предстояло сказать следующее слово.
Артур Шницлер. Аферы и аффекты
Цюрих, Штраухоф, до 2.9
Иллюстрация к перформансу
Петера Карлхубера.
Портрет горничной.
Эмиль Майер. 1900 год
Произведения Артура Шницлера (1862–1931) вызывали возмущение консервативной части публики. «Лехаим» писал об истории запрещенной в театрах Австро-Венгерской империи пьесы «Профессор Бернарди», затрагивавшей вопросы антисемитизма в среде медиков (2012. № 1). Выставка же в главном литературном музее Швейцарии, расположившемся в центре Цюриха, посвящена трем едва ли не самым скандальным творениям Шницлера — «Хороводу», «Лейтенанту Густлю» и «Фройляйн Эльзе».
Первой из них подверглась запрету пьеса «Хоровод» (1896–1897) — из-за обвинений в порнографии. Ее поставили лишь в 1920-м, хотя по нынешним меркам это совершенно невинная пьеса, ее даже экранизировали пять (!) раз. Пользовалась успехом и новелла «Лейтенант Густль», закрепившая за внутренним монологом статус самостоятельного произведения в немецкой литературе. Герой, человек недалекий, антисемит и жертва устава, размышляет о самоубийстве.
Антимилитаристский пафос новеллы стоил автору офицерского звания. В одной из витрин показывают перечеркнутую крест-накрест грамоту о его принадлежности к офицерскому сословию.
Художник Петер Карлхубер придумал для выставки множество эффектных ходов, начиная с мониторов, размещенных на стеклах двери-вертушки. На них демонстрируются фрагменты старых фильмов: в такой двери хочется кружить бесконечно. В одном зале витрины нужно разглядывать, сидя на мягких диванах. В другом дух казармы передан тремя десятками кирзовых сапог, расставленных в полутьме. В третьем, посвященном новелле «Фройляйн Эльзе» (1924), атмосфера модного санатория и мелочи жизни молодой девушки воссозданы экспонатами в эффектных узких комнатах-витринах.
Этой новеллой Шницлер доказал, что не остался глух к новым временам, он смог взглянуть на них как современный человек. Здесь сильно влияние идей Фрейда, хотя литератор не был ортодоксальным фрейдистом. Он состоял в переписке с великим психоаналитиком, но, как всякий настоящий художник, не превратился в догматика.
Картинная палата Бруно Шульца. Видео-инсталляция Бенжамена Гайслера
Гамбург, Собрание Фалькенберга, до 9.9
Фрагмент видеоинсталляции Б. Гайслера, реконструирующей фрески Бруно Шульца, выполненные им на вилле в Дрогобыче в 1942 году. Собрание Фалькенберга. Центр фотографии Дайхторхаллен. Гамбург. 2012 год
Судьбы многих выдающихся польских художников 1920-х сложились нелегко, чаще всего трагически. Одни вынуждены были эмигрировать за океан, другие погибли в оккупации, третьи бежали от нацистов в Москву. В сухом остатке коллективной биографии — одна из самых интересных страниц истории европейского авангарда, полная удивительных работ и той непрерывно излучаемой энергетики, которая сохраняется далеко не во всех талантливых произведениях.
Даже среди этого созвездия талантов Бруно Шульц (1892–1942) выглядит персонажем первой величины. Писатель, философ и художник, он принадлежит к числу важнейших мастеров не только польской, но мировой культуры ХХ века. Его картин почти не сохранилось, зато проза повлияла на творчество таких авторов, как Исаак Башевис Зингер, Давид Гроссман и Джон Апдайк.
Трагическая жизнь художника закончилась в 1942-м в гетто родного Дрогобыча (сейчас это Львовская область). Немецкий солдат застрелил его в ходе так называемой «дикой акции», когда уничтожали всех появлявшихся на улицах евреев. Последние месяцы перед смертью Шульц работал помощником в доме гауптшарфюрера СС Феликса Ландау (тот гарантировал за это безопасность). Для конфискованной Ландау виллы Шульц должен был, в частности, раскрасить детскую комнату. Он создал смесь из фантастического и реального, запечатлев мать, друзей, Ландау, его любовницу...
Чудом росписи сохранились. Их обнаружили в 2001 году. Три фрески нелегально вывезли из страны сотрудники «Яд ва-Шем», остальные вроде бы взяло под охрану украинское государство, но, по некоторым свидетельствам, они находятся в плохом состоянии. Пять фрагментов были демонтированы украинскими чиновниками.
Видеоинсталляция гамбургского художника Бенжамена Гайслера (во время съемок на вилле в 2001 году он и открыл фрески) реконструирует замысел Шульца. Зритель впервые увидит его целиком. В программу выставки включен также документальный фильм Гайслера «Найти картины».
Посещение Собрания Фалькенберга, подаренного гамбургскому центру фотографии Дайхторхаллен, возможно в рамках организованных экскурсий. Они проводятся со среды по воскресенье. Предварительная запись по телефону или на сайте музея.
Память текстиля. Новые находки из еврейского прошлого Ашаффенбурга
Ашаффенбург, два музея, до 2.9
Мантия Торы из Собрания
Макса Борга. Фрагмент. 1898 год.
Городской музей Ашаффенбурга
В 2009 году в запасниках музея Ашаффенбурга нашли коробку. В ней обнаружили 26 вимпелей, называемых на идише «гартл» («пояс»), а на иврите – «маппа» («скатерть»), — ими опоясывали свиток Торы, чтобы не разматывался. Их делали после обрезания мальчиков из их пеленок, украшали надписями и рисунками, длина часто превышала три метра. Обычай был распространен в Германии, а затем и в Америке, но почти не встречался в Восточной Европе.
Представленные на выставке вимпели (их тщательно отреставрировали) датируются от 1787 до 1933 года. Вместе с ними выставили бесамимы (сосуды для благовоний), ханукии и другие предметы, связанные с жизнью еврейской общины Ашаффенбурга. Первую еврейскую школу открыли здесь еще в 1267 году, а синагогу построили в 1698-м. Спустя три столетия община разрослась, и потребовалась новая синагога. Она открылась в 1893 году — и была сожжена в 1938-м. Спустя четыре года прекратила свое существование и община. Последние ее члены были отправлены в концлагерь.
Выставка проходит в городском дворце и Музее еврейской истории и культуры, который ради совместного проекта изменил часы работы: синхронизировался с дворцовым музеем и открыт все это время шесть дней в неделю.
Алексей Мокроусов
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.