[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮЛЬ 2013 ТАМУЗ 5773 – 7(255)
Рабби Коэн и члены общины
«Бней Ноах» («Законы Ноя») демонстрируют учебное пособие, с помощью которого
община воспитывает у молодежи чувство уважения
к старшим. Государство Гана. 30 мая 2011 года
Богобоязненные
Александр Элькин
Согласно учению иудаизма, все люди обязаны соблюдать семь заповедей, которые были даны человечеству в период от Адама до Ноаха[1], исключение составляют лишь евреи, которые получили на Синае Тору, значительно увеличившую спектр их обязанностей. Соблюдающему эти заповеди обещан удел в Мире грядущем. Таким образом, в рамках иудейского вероучения заложена основа универсальной религии, открывающей путь служения Творцу для неевреев.
При этом очевидно, что практическая реализация подобной концепции была крайне затруднена, поскольку входила в непреодолимое противоречие с иными религиозными направлениями. Кризис религиозного мировоззрения в христианских странах, секуляризация, и как следствие, образование духовного хаоса в умах создали благоприятные условия для возникновения многочисленных сект и развития нетрадиционных (для некогда христианских стран) учений. В этих новых условиях возникает и интерес к «иудаизму для неевреев». Этому в немалой степени способствовали ассимиляционные процессы в еврейской среде и просветительская деятельность еврейских организаций. Тема стала модной, появились раввины, которые приняли участие в институционализации деятельности «Бней Ноах», «Потомков Ноаха», как стали называть себя сторонники этого движения, в отличие от «Бней Исраэль». Так, осенью 2012 года раввин Ури Шерки сообщил о создании Международного центра Бней Ноах — организации, призванной помочь неевреям, стремящимся жить в соответствии с требованиями Торы. Раввин Ицхак Гинзбург написал книгу, посвященную религиозной жизни ноахидов (недавно она была переведена на русский язык)[2]. На русском языке вышла книга раввина Йоэля Шварца «Законы потомков Ноя». Во многих странах (в первую очередь в США) возникли общины, во главе которых иногда стоят ортодоксальные раввины, появились сборники законов и молитвенники для «Бней Ноах».
Возможно, кого-то из читателей и удивит наличие многочисленных неевреев, стремящихся служить Всевышнему в соответствии с требованиями еврейской традиции и вместе с тем не желающих и не пытающихся пройти гиюр, т. е. стать полноправными евреями. Однако, как заметил еще мудрейший из людей, «нет ничего нового под солнцем»: нечто подобное уже было в поздней античности, когда нееврейский мир впервые открыл для себя Тору.
Этот период стал эпохой глубокого религиозного кризиса и мировоззренческих исканий, поскольку традиционные культы перестали отвечать духовным запросам людей. Авторитет древних языческих божеств стремительно падал, начался кризис полисной религии; как писал британский историк Уильям Тарн, «философия убила традиционную религию в глазах образованной публики, а индивидуализм — в глазах простых людей»[3].
Пытаясь найти выход из духовного тупика и заполнить образовавшийся вакуум, одни создавали новые синкретические культы, другие обращались к мистике, третьи проявляли интерес к экзотическим восточным религиям. Многих же привлекала еврейская религия с ее монотеизмом и учением о невидимом Творце неба и земли, давшем людям свой Закон, т. е. Тору.
Популярности иудаизма во многом способствовал перевод Торы на греческий язык, осуществленный в Александрии Египетской в III веке до н. э. В талмудической традиции это событие рассматривается как трагическое. Однако очевидно, что появление Торы на общедоступном языке вызвало всплеск интереса к загадочной еврейской религии, столь непохожей на привычное и опостылевшее язычество.
Как и в наше время, интерес к иудаизму нередко заканчивался для нееврея обращением в иудаизм и присоединением к народу Израиля. Невозможно отрицать, что в эпоху поздней античности обращение в иудаизм было достаточно массовым явлением. Прозелитами или их потомками были даже многие видные представители немногочисленной религиозной элиты еврейства — Шмая и Авталион, рабби Акива, рабби Меир, переводчики Торы на арамейский и греческий Онкелос и Аквила, некоторые другие мудрецы[4]. Однако значительное число тех, кто интересовался Торой, на этот шаг так и не решились. Среди прочего, их останавливала необходимость подвергнуться обрезанию — операции болезненной, а с учетом уровня тогдашней медицины, нередко опасной для здоровья и даже жизни[5]. В результате возникли многочисленные группы неевреев, поклоняющихся Б-гу Израиля и даже соблюдающих некоторые еврейские обряды. Современники нередко называли их просто «иудеями»[6], однако чаще — греческим словом sebomenoi, т. е. «богобоязненные».
«Богобоязненные» молились вместе с иудеями в синагогах, существовавших к тому времени во многих городах Римской империи. Об этом, в частности, свидетельствуют записи в книгах римских историков Светония и Кассия или, например, рассказ о «гастрольном турне» апостола Павла по синагогам диаспоры. Так, посетив Фессалоники, где была «иудейская синагога», тот проповедовал там три субботы подряд и в результате сумел обратить часть местных прихожан, как евреев, так и «эллинов, чтущих Б-га» (Деян., 17:1-3). Аналогичным образом он поступал в Афинах, где «рассуждал в синагоге с иудеями и с чтущими Б-га» (там же, 17:17), а затем в Коринфе, где «говорил в синагоге каждую субботу и убеждал как иудеев, так и эллинов», а поселился у «Тития Иуста, чтущего Б-га, дом которого был смежный с синагогой» (там же, 18:4, 7).
Когда Павел был в Антиохии, в синагоге в субботу собрался «почти весь город» (там же, 13:44). Если это и преувеличение, то, скорее всего, не слишком большое — во многих местах субботнее посещение синагоги считалось одним из модных видов времяпрепровождения. Доходило до того, что римский поэт Овидий считал еврейский дом молитвы идеальным местом, где можно найти себе подругу, поскольку именно там собирается лучшее дамское общество (естественно, нееврейское): «Так и ты, искатель любви, сначала дознайся, где у тебя на пути больше девичьих добыч... не пропусти священного дня сирийских евреев» (т. е. субботу, когда иудеи и «богобоязненные» собирались в синагогах)[7]. Как с гордостью писал Иосиф Флавий: «Нет ни эллинского, ни варварского города и ни единого народа, у которого не было бы обычая почитать субботу, когда мы отдыхаем от трудов, и не соблюдались бы посты, обычаи зажигания свечей, а также многочисленные из бытующих у нас предписаний относительно пищи» (2:39). В свою очередь, старший современник Флавия, римский философ Сенека, горько сетовал на то, что римляне, покорившие Иудею, повсеместно перенимают еврейские обычаи и ритуалы. «Между тем, обычай этого злодейского народа возымел такую силу, что принят уже по всей земле: будучи побеждены, они дали законы победителям», — писал он[8].
Пока существовал Храм, многие «богобоязненные», подобно евреям, совершали паломничество в Иерусалим (Ин., 12:20). Этих паломников было так много, что храмовая администрация была вынуждена принимать специальные меры, чтобы они случайно не осквернили святыню, оказавшись в запрещенном для них месте. Внутренний двор Храма окружили специальным барьером высотой в десять ладоней[9], на котором были укреплены таблички с предупреждениями на греческом и латинском языках, гласившие, что неевреям под страхом смерти запрещено входить на священную территорию двора. Два таких камня с надписью на греческом языке — один в полной сохранности, другой — частично сохранившийся — были обнаружены в Иерусалиме в 1870 и 1936 годах. Те «богобоязненные», кто не мог позволить себе путешествие в Иерусалим, щедро жертвовали на Храм. Поэтому, писал Флавий, «никого не должно удивлять, что в нашем храме была такая масса золота, потому что все в мире иудеи, равно как прочие почитатели Предвечного в Азии и в Европе, с давних времен доставляли туда свои приношения»[10].
Мода на еврейскую «духовность» временами была настолько всеобщей, что в рядах «богобоязненных» оказывались люди, чье поведение решительно не соответствовало еврейским представлениям о нравственности, — например, Сабина Поппея, вторая жена императора Нерона. По свидетельству Тацита, эта женщина, считавшая себя первой красавицей Рима, окружала себя звездочетами, а также имела многочисленных любовников. Тем не менее она ревностно соблюдала некоторые еврейские обряды, что позволило Иосифу Флавию говорить о ее «благочестии»[11].
Некоторые высокопоставленные «богобоязненные» покровительствовали евреям. Так, Поппея содействовала освобождению нескольких иерусалимских священников, арестованных по приказу прокуратора Феликса, а также осыпала подарками Иосифа Флавия, приехавшего в Рим хлопотать по их делу[12]. Мидраш «Дварим раба» (2:24) приводит историю о «богобоязненном» римском сенаторе, который помог прибывшей в Рим делегации мудрецов рабби Элиэзера, рабби Йеошуа и раббана Гамлиэля. (В конце этой истории сенатор делает себе обрезание, т. е. становится полноправным евреем.) Согласно одному из христианских апокрифов, жена прокуратора Понтия Пилата, которая была «богобоязненной», попыталась спасти от гибели Иисуса из Назарета[13].
Упоминания о язычниках, посещавших синагогу и совершавших некоторые еврейские ритуалы, мы находим даже в источниках III века н. э. — например, у латинского поэта Коммодиана, к концу жизни ставшего христианским епископом. Однако большинство ученых считают, что после разрушения Храма количество «богобоязненных» начало стремительно сокращаться, прежде всего в связи с появлением гораздо более привлекательной для них монотеистической религии: по мнению исследователей, именно бывшие sebomenoi стали первыми и наиболее многочисленными нееврейскими приверженцами христианства[14].
Почему бывшие «богобоязненные» оставили синагогу в пользу церкви? Несомненно, на многих из них повлияло разрушение Храма, подорвавшее у них веру в истинность иудаизма и избранность народа Израиля. Кроме того, новая религия предъявляла своим последователям гораздо меньше требований, чем традиционный иудаизм. Но нельзя забывать, что в период своего возникновения христианство оставалось в Римской империи преследуемой верой. Поэтому если бывший «богобоязненный» уходил из синагоги в церковь, то, скорее всего, не только в поисках более комфортной религии. Вероятно, его привлекало другое: в еврейском мире нееврей-монотеист неизбежно оставался на вторых ролях, его не допускали к участию во многих еврейских ритуалах, у него не было своего духовенства, от него требовалось признавать евреев «народом Б-жьим», слово «необрезанный» издревле считалось у евреев обозначением чужака. Неудивительно, что новая монотеистическая религия, к тому же апеллирующая к знакомым и почитаемым священным текстам, оказалась для бывших «богобоязненных» гораздо более привлекательной.
Разумеется, было бы неверным заранее утверждать, что нынешний «эксперимент» с ноахидами непременно окончится так же. Времена изменились, новое религиозное движение возникло — во многом — в силу разочарования в христианстве. Тем не менее еврейским интеллектуалам, видящим себя пастырями и наставниками ноахидов, было бы в высшей степени полезно тщательно изучить источники, касающиеся sebomenoi, дабы, по возможности, не наступить вторично на те же грабли.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
[1]. Вавилонский Талмуд, 56а; Рамбам, Мишне Тора, Законы о царях и войнах, 9:1-2.
[2]. И. Гинзбург. Каббала для народов мира. Иерусалим, 2011.
[3]. И. Свенцицкая. Раннее христианство: страницы истории // http://lib.rus.ec/b/302003/read.
[4]. Йома, 71б; Гитин, 56а; Шабат, 33а; Епифаний Кипрский. О семидесяти толковниках и о тех, которые ложно истолковали Святое Писание.
[5]. Об обрезании как условии обращения в иудаизм и синониме еврейства см.: Юдифь, 14:10; Иудейские древности, 12:2:4-5; Иудейская война, 2:17:10; Йевамот, 47а-б.
[6]. «У них было и иное имя, которое они приобрели: страна была названа Иудеей, а народ — иудеями. 17. Я не знаю, почему им было дано это имя, но ныне оно применяется ко всем соблюдающим их обычаи, даже к иноземцам. Они существуют даже среди римлян, и, несмотря на частые репрессии, их число сильно возросло и они смогли завоевать себе право свободно исполнять свои обряды» (Дион Кассий, Римская история, 37:17).
[7]. Овидий. Наука любви, 1:50-51, 75.
[8]. О граде Б-жьем, 6:11.
[9]. Мишна, Мидот, 2:3.
[10]. Иудейские древности, 14:7:2.
[11]. Тацит. История, 1:22, Анналы, 13:45; Иудейские древности, 20:8:11.
[12]. Иосиф Флавий. Автобиография, 4.
[13]. Gospel of Nicodemus. Гл. 2.
[14]. См., напр.: Г. Гече. Библейские истории / Пер. с венг. М.: Политиздат, 1988; И. Свенцицкая. Раннее христианство.