[<<Содержание] [Архив] ЛЕХАИМ ИЮНЬ 2000 СИВАН 5760 — 6 (98)
Уважаемая редакция!
Я пишу по поводу интервью с г-ном Ресиным, опубликованного в журнале «Лехаим» № 2 за 2000 год. Высказывания г-на Ресина вызвали у меня большое возмущение. Под этими высказываниями подпишется любой, кто не уважает евреев и не знает их истории. А ведь родился этот человек в еврейской семье, где родители знали идиш. Шагал он по жизни счастливо, легко и очень многого достиг, что говорит о его незаурядном уме и большом везении. На его пути не возникало никаких препятствий, как у большинства евреев. Ресин заявляет, что евреям уезжать незачем, да они и дорого стоят, имеется в виду стоимость их образования.
Господин Ресин утверждает, что в Москве антисемитизм «бытовой, малозаметный, не стоит преувеличивать его размеры». Но мы-то знаем, что в России около 20% населения – антисемиты и число их растет. В какой еще стране мира такое есть? Кроме того известно, что бытовой антисемитизм легко переходит в государственный. Если, например, профессор, который принимает экзамен у еврея, антисемит, этот еврей в институт не поступит. Чиновник-антисемит никогда не удовлетворит просьбу еврея.
Генерал Макашов ездит по всей России и везде выступает с антисемитскими лозунгами, его радостно принимают, залы переполнены. Вспомним его антисемитское выступление в Ростове-на-Дону. Он был тогда депутатом Государственной думы, но не было никакого осуждения его действий, а компартия, членом которой он является, даже его приветствовала. Идеология другого известного антисемита, Баркашова, заимствована у немецких фашистов, гитлеровцев, и его 100 с лишним тысяч муштрованных молодчиков колоннами шагают по русским городам, на рукавах у них свастика, они ждут своего часа. В Чечню их не пошлешь – там могут убить, их интересуют безоружные евреи.
Скажите, пожалуйста, г-н Ресин, много ли случаев, когда суды в России осуждали за антисемитские действия? Вам, конечно, известно, что во многих странах мира это строго наказуемое преступление, и вот почему евреи уезжают.
Ресин утверждает, что поток эмигрантов из России, во всяком случае, из Москвы, почти прекратился. Наоборот, увеличился, посмотрите на очереди у посольств и консульств.
Есть у г-на Ресина и такой довод против отъезда из страны: Израиль – воюющая страна. Да, это так, и что же? За время существования еврейского государства, более 50 лет, в войнах погибло, вероятно, меньше, чем за полгода в Чечне, это по неофициальным данным. Да, г-н Ресин, в Израиле девушки служат в армии. Но разве это не лучше, чем в поисках заработка слоняться по разным местам в поисках заработать копейку. Девушки, которые служат в израильской армии, обучены, физически крепкие, занимаются спортом, хорошо питаются и еще на карманные расходы получают, если на рубли – 2000 рублей в месяц. Не поверите, г-н Ресин, у меня две внучки служат в израильской армии, они довольны, счастливы, знают, что служат своей настоящей родине, я горжусь ими.
У г-на Ресина ничего еврейского не осталось, разве только любовь к фаршированной рыбе. И все-таки я, старик, мне больше 77 лет, думаю, что не все потеряно для него. Хочу порекомендовать г-ну Ресину прочитать (или перечитать) произведения Фейхтвангера: «Еврей Зюсс», «Испанская баллада», трилогию «Иудейская война», «Сыновья», «Настанет день», Томаса Манна «Иосиф и его братья». Тогда, быть может, у него появится еврейское сознание, появится ясность. Возможно, он прибьет к своим дверям мезузу, купит тфилин, талес и хотя бы по Субботам станет посещать синагогу.
С уважением Илья Либерман, Луцк,
участник войны с фашистами с сентября 1941 года до ее конца, 1945-го.
Уважаемая редакция!
Посылаем вам два стихотворения из поэтической тетради Бориса Зелькина (1946–1999), нашего покойного сына, для опубликования в журнале «Лехаим». Борис закончил Горьковский университет, был математиком, литератором и поэтом. Он очень любил ваш журнал, постоянно читал его. Мы, его родители, тоже являемся почитателями журнала «Лехаим».
С уважением
Арон и Раиса Зелькины,
Нижний Новгород
БАБИЙ ЯР
Я убит в Бабьем яре в октябре
сорок первого злого.
Я младенцем грудным в ров холодный
под Керчью зарыт.
Но остался я жив. И поэтому снова
и снова
Был в Дахау сожжен и бесчестно убит
и убит.
Но я жив! Жив? Дышу... Вижу солнце!
Значит, это... Значит, кто-то другой,
а не я
Горьким дымом Дахау к помертвевшему
небу несется,
Мертвых взглядов укоры другого
холодная гасит земля.
Почему же тогда я в огне? Может,
ранен?
Я ощупал себя... Невредим?
С первой смерти моей – жизни лет
моих ранних –
Ест глаза мне и душу освенцимский
дым!
Это я, я убит и задушен с пеленок.
Это мой крик, мой плач в шевелящемся
рву!
Я – один. Я – народ. Я – старик.
Я – ребенок.
Я убит. Я дышу, Я сожжен. Я живу.
Весь я в боли-огне. Что ж болит?
Ведь я жив, невредим!.. Нет, сказать
это – рано.
Верно, я невредим. Только вечною
болью горит
Мое сердце – моя сокровенная рана...
МОСТ
Мне снится в заоблачной сини
Воздушная арка моста.
Там, словно фантомы в пустыне,
Сквозь бездну ползут поезда.
В заоблачной сини мне снится
Печальный пустынный перрон,
Мелькают за окнами лица,
Скользит за вагоном вагон.
Родные, желанные лица...
Кричу им, машу им, зову...
Несчастная память двоится,
Все будто со мной наяву.
Но всем им уже не вернуться
На землю, увы, никогда,
В иные пространства вольются,
В иные войдут поезда.
Лишь сизые сумерки в окнах,
Лишь звон погребальных колес
Да мглистая влага на стеклах,
Как горечь разлуки и слез.
ЛЕХАИМ - ежемесячный литературно-публицистический журнал и издательство.
E-mail: lechaim@lechaim.ru